ПРОЕКТ АРС-ПРЕСС: АБРАМЦЕВО – МЕСТО ВДОХНОВЕНИЯ
11 сентября – день памяти Константина Алексеевича Коровина

В круг Мамонтовского (Абрамцевского) кружка Константина Алексеевича Коровина (1861–1939) ввёл Василий Поленов. Это случилось зимой 1884–1885 годов. Огромный успех имели декорации Коровина для мамонтовского театра.

 

Несмотря на несходство характеров, Коровин подружился с Валентином Серовым, Савва Мамонтов шутливо прозвал эту неразлучную пару «Коров» и «Серовин». Всеволод Мамонтов вспоминал: «Странно было видеть тесную дружбу этих двух художников, столь различных по характеру, по привычкам и по образу жизни. Серов, неизменно аккуратно одетый, тщательно причёсанный, был всегда обаятелен и на вид угрюмо-серьёзен, а Коровин отличался непостоянством, в достаточной степени легкомыслием, малоприятной «художественной» небрежностью в костюме... Серов был выдержанного, стойкого характера и очень определённого образа мыслей. Коровин же метался, как былинка по ветру: сегодня он на похоронах Баумана, в 1905 году под впечатлением увлекательного подъёма масс даёт сто рублей в кассу революционеров, а завтра с излишней почтительностью заискивает перед директором Императорских театров... Всесторонняя талантливость Коровина заставляла всех пренебрегать его недостатками. Всё ему прощалось».

 

Коровину в его творчестве вечно сопутствовали различные забавные происшествия и курьёзы. По рассказу художника Александра Головина, однажды Константин Алексеевич устал за работой и уснул в своей мастерской прямо посреди декораций. Во сне он нечаянно опрокинул ногой горшок с белой краской, которая перепачкала холсты. Проснувшись наутро, Коровин обнаружил, что декораций уже нет — пока он спал, их отнесли в театр. Смущённый Коровин поспешно отправился туда, опасаясь разноса со стороны Мамонтова. Поднялся занавес, и все ахнули от восхищения — так красивы были украшавшие декорацию белые цветы. Савва Иванович кинулся пожимать Коровину руку, поздравляя с необыкновенным творческим успехом. «Да уж, цветы мне и вправду удались», — невозмутимо согласился Коровин.

 

Всеволод Мамонтов: «Печально закончил свою жизнь Константин Коровин. С присущим ему малодушием он оказался в эмиграции и жил в Париже с женой и сыном. Покойный Е.Е. Лансере, ездивший в тридцатых годах во Францию, рассказывал мне, как Коровин, увидев где-то на выставке пейзаж русской природы, стоял перед ним и расстроенным, слезливым голосом твердил: «Милые, родные русские берёзки, увижу ли я вас, красавицы мои». Зная хорошо Коровина, я так и вижу, как он скорбит при всяком воспоминании о родине».