МНЕНИЕ
«Град обреченный»

 

22 сентября в городе снова праздник. Об этом объявил фонд «Легенды авиации», попечителем которого является весь «генералитет» жуковской администрации: и глава, и руководитель администрации, и почти все его замы.

 

А поводом к нешуточному торжеству (с симфоническим оркестром и даже парадом воздушной техники) послужил один весьма спорный проект. Речь идет о воздвижении нового архитектурного комплекса в уже благоустроенном сквере вдоль улицы Маяковского. Там обещают поставить бюсты создателям авиационных КБ: Туполева, Микояна, Сухого, Ильюшина, Мясищева, Яковлева...

 

«Я даже не знаю, как правильно сформулировать свое несогласие с этой идеей, — сказала ЖВ Антонина Павловна Костарева, много лет проработавшая на разных авиапредприятиях города. — Никто не возражает против увековечивания памяти выдающихся людей. Скорее — наоборот. Но почему это надо делать в сквере, который безусловно является самодостаточным с точки зрения архитектурной эстетики. Кому и для чего понадобилось «удобрять» это место новыми композициями? Тем более, в виде бюстов, несущих в себе элементы кладбищенской культуры».

 

«Этот сквер был спроектирован в эпоху расцвета авиации, когда все в нашем городе дышало романтикой полетов, гордостью за самую продвинутую отрасль страны, — поделился своим мнением коренной жуковчанин Александр Кравченко. — И ни у кого не было ощущения, что в городе не хватает памятников. Теперь мы все больше напоминаем торгоград с религиозным уклоном: сплошные торговые центры и церкви. Вещи, конечно, нужные, но к авиации малоотносящиеся. Я, кстати, принимаю это явление философски: бытие является отражением сознания и никакие бюсты не вернут то ощущение города, которое было раньше. Но при этом давайте хотя бы сохраним то хорошее, что уже есть, не будем искусственно нагромождать его символами в ущерб здравому смыслу и элементарному вкусу. Сквер за спиной Николая Егоровича — это и есть композиция, символизирующая то, ради чего возникают и чему служат высокие идеи науки — комфортной и красивой жизни людей.

 

Ну, назовите улицу именем Микояна (до сих пор удивляюсь, почему ее нет) и поставьте там бюст великого авиаконструктора. Это куда больше бы популяризировало историю авиации. Да и целостность образа города как центра оте-

 

чественного авиастроения, была бы естественной, а не похожей на сочетание спальни со складом музейных экспонатов».

 

«Больше делать что ли нечего? — выразил недоумение студент Кирилл Локтев. — Сквер — это место отдыха. Мои родители — авиационные специалисты, и мне не надо объяснять, кто создавал КБ, я знаю фамилии этих великих людей. Но там, где люди отдыхают, общаются, просто назначают встречи или гуляют с детьми — совсем ни к чему строй объектов культового поклонения. Егорыча вполне достаточно для такого небольшого сквера. К тому же памятник Жуковскому — все-таки не бюст, а произведение архитектурного искусства. На мой взгляд, качественное воспроизведение образа ученого. Мне кажется, что вся эта история — не про идею популяризации авиации, просто кто-то хочет заработать, а кто-то — ленточки перерезать».

 

«А вот лучше вы мне ответьте, — вопросом на вопрос поставила меня в тупик пенсионерка Валентина Михайловна Старикова, — как это вяжется с тем безобразием, которое нам предложили недавно в мэрии? Да-да, я про новые ПЗЗ с высотной застройкой центра города. Хочу сказать одно — проще простого наставить что-то в и так чистых и облагороженных местах. А вы лучше приведите в порядок вторую часть сквера у места захоронения кинотеатра «Звездный». Вот там как раз большое поле для безграничной фантазии по архитектурным композициям».

 

«Я не большой ценитель памятников, мало понимаю в городском зодчестве, — не претендуя на истину, поразмышляла вслух молодая мама трехлетнего карапуза с библейским именем Даниил. — Но, мне кажется, в городе еще столько проблем, что бюсты авиаконструкторов — это последнее, в чем нуждаются горожане. Вот я хожу с ребенком в сквер потому, что в нашем дворе яма на яме, а малышу хочется побегать. Такое ощущение, что решение городских проблем хотят заретушировать духоподъемным рефлексом. Но ведь этого не получится. Скорее наоборот: когда в доме с текущей крышей начинают развешивать портреты в рамках — это вызывает только вопросы. И далеко не самые приятные. Оставили бы сквер наш в покое — его ведь не так давно отремонтировали, у него есть свое предназначение. Лучшее — враг хорошего. Особенно, когда нет чувства меры».

 

Между тем, в администрации города чиновники не слишком охотно отвечали на вопросы ЖВ по теме предстоящего праздника. Более того, старательно подчеркивали, что идея им не принадлежит, ссылались на инициативу благотворительного фонда и уверяли, что деньги — не бюджетные.

 

У меня нет оснований сомневаться, что так оно и есть. Однако, фонд, попечителями которого являются должностные лица жуковской власти — это отнюдь не сторонняя организация. Как собираются деньги в такие фонды — вопрос скорее политики, чем эконономики и благотворительности. Это мое личное наблюдение, на котором я, тем не менее, не настаиваю.

 

Но самое главное другое — жители города во всей этой истории опять остались в стороне. Как дети, которым не положено знать, что делают взрослые. Их никто не спрашивает по существу, их ставят перед фактом и приглашают стать зрителями торжественной акции. Причем, не сильно на этом настаивают, ведь акция намечена на 11 часов в рабочее время буднего дня. Такой типичный перфоманс для демонстрации нынешнего «статус кво». Кто бы мог подумать, что оно так быстро вернется из прошлого. Лет тридцать назад один мой приятель, которого оторвали от кульмана и отправили на массовку открытия очередного памятника в городе Севастополь, рассказывал, как вступил в дискуссию с начальником профсоюза, отставным военным: «Ну вот, объясните мне, я — инженер, родина затратила на мое обу-

 

чение много денег, я должен их вернуть результатами труда. А вы, вместо того, чтобы создать приличные условия для работы и хотя бы починить унитаз на этаже, отправляете меня памятник открывать. Разве это нормально?» «Ты хоть и с дипломом, но дурак, — не растерялся профорг. — Молодой еще, главного не понимаешь. Ты рано или поздно все равно умрешь, а памятник останется и будет стоять вечно».

 

Национальная особенность отечественного номенклатурного сознания действительно такова, что создает иллюзию ценности не самой жизни, а неких смыслоформирующих артефактов. Это своего рода философия. Почти как в знаменитом романе братьев Стругацких «Град обреченный»: «Что это за дикая идея — убеждать памятники, что они никому не нужны? Это все равно, что убеждать людей, что они никому не нужны? Оно, может быть, так и есть, да кто в это поверит?»