Пресс-тур в Финляндию, Регион Иматра, 17-19.05.2017
Как это будет по-фински? – часть 3
Зарисовки из Страны тысячи озёр на аграрную тему и не только

 

 

 

Первое, что меня удивило касаемо финского растениеводства, это урожайность зерновых. Стоит учесть, что местные почвы по своему плодородию далеки от чернозема, а лето приходит поздно и надолго не задерживается. Так вот: в недородном 2013 году урожайность пшеницы в Суоми составила в среднем 30 центнеров с гектара. А в благоплодном 2015-м – 50 (посмотрел в интернете статистику по Краснодарскому краю – там было 57,5)!

 

Предприниматель Анна Кекки владеет 40 гектарами земли  близ поселка Рауха, еще 60 арендует. Арендная плата в этой местности – что-то около 250 евро за гектар, значит, аренда обходится Анне, если перевести в рубли, порядка миллиона в год. Кстати, фермерство – не основная ее профессия: госпожа Кекки – постоянная сотрудница МТК (того самого объединения производителей лесной и агропродукции, о котором упоминалось в прошлой публикации).  

 

Анна занимается исключительно органическим земледелием – выращивает экологически чистый овес, другие зерновые и бобовые. Урожай идет и на производство хлеба, и на корм скоту. Продукция из выращенного органическим способом зерна имеет право на особую маркировку Luomu. Мясные продукты не получат такой маркировки, если скот не питался исключительно «органическими» кормами.

 

Если европейцам не надо объяснять, что значит термин «органическая продукция», то из россиян далеко не каждый сразу поймет, о чем идет речь. Органическое земледелие, которым занимается Анна, основано на четырех принципах: отказ от глубокой обработки почвы, отказ от минеральных удобрений, отказ от применения ядохимикатов, способствование развитию микроорганизмов и червей. Если ты следуешь этим принципам (и это подтвердят дотошные инспектора) – получай от государства марку Luomu.

 

В Финляндии уже каждый десятый посевной гектар «органический». Спрашиваем у Анны, как она обходится без минеральных удобрений? Исключительно органикой. А без гербицидов-пестицидов-инсектицидов? Помогает севооборот – научно обоснованное чередование сельхозкультур и паров.

 

Понятно, что цена на продукцию Luomu в разы выше, чем на обычную. Ну так и эффективность органического земледелия не так высока по сравнению с традиционным.

 

Фермер – сосед Анны, нанявшийся на своей технике обрабатывать ее поля (вот вам финская сельхозкооперация в действии), рассказывает, что сам занимается вполне себе традиционным земледелием, ни в чем из вышеперечисленного почве не отказывает. Он производит сено для спортивных лошадей. Скакунам-чемпионам подавай сено сочное, а без химии такого ни в жизнь не получишь.

 

Вот и Ююссо Йоона, агроном, поставщик органических удобрений для Анны, говорит: удобрения наши, мол, используются как для органического производства, так и для... эффективного.

 

А я все думал, каким боком связать финскую Иматру с Калужской областью. Вот и нашелся мостик. Дело в том, что удобрение, которым торгует Ююссо, в основе своей – побочный продукт производства целлюлозы на местном ЦБК «Стора Энсо». Вы наверняка уже прочитали в этом номере, как прошло празднование 20-летия предприятия этой финской компании в нашем Балабанове. 

 

Кстати, свои отходы «Стора Энсо» производителям удобрений не продает. ЦБК еще и приплачивает им, чтобы забрали. Ююсси с компаньонами добавляют в эту органику микроорганизмы, уголь, известь, еще невесть что и продают по 5 евро за тонну (в цену включено внесение).  Учитывая, что на гектар требуется около 50 тонн этого состава, вычисляем, что Анна тратит на подкормку почвы порядка полутора миллионов в рублях.

 

Да тут считай - не считай, одно понятно: если бы органическое земледелие не давало прибыли, госпожа Кекки им бы не занималась.

 

И Паули Пааянен на своей ферме разведением фазанов не занимался бы, если бы не несли они, образно выражаясь, золотые яички. Паули – фермер во многих поколениях, родословную ведет с какого-то «тысяча пятьсот затёртого» года. Сам раньше занимался молоком, потом перешел на разведение племенного скота шаролезской породы. От белых кучерявых красавиц-шароле пришлось отказаться по экономическим соображениям, и уже четвертый год их место в перепрофилированном коровнике занимают курообразные.

 

- Почему вы выбрали именно фазанов? – спрашиваем.

 

-  Должен же быть в деревне хоть один дурак, - отвечает нам Паули поговоркой.

 

Экзотических птиц он разводит не на мясо, и яйца если и продает, то только на племя: для производства продуктов питания нужны всяческие санитарные разрешения, сертифицированный убойный цех. Яйцо идет по евро за штуку, цыпленок – 3,50, взрослый фазан – 25 евро. Покупают живую птицу охотники для натаскивания собак и собственно для охоты.  Хутор Паули, стоящий в лесу, может предложить любителям пострелять и услуги охотхозяйства. Выпускает господин Пааянен двух птиц в своем лесу (лесные угодья в Финляндии преимущественно в частной собственности), плати 100 евро и пытай удачу. Промазал – не обессудь – спасшийся фазан сам возвращается в хозяйский курятник, там и остается.

 

Опять же, управляется на ферме Паули вдвоем с супругой. А фазановодство – дело тоже крайне трудозатратное, учитывая, что и инкубированием яиц они занимаются сами. При этом хозяйка работает в банке, а хозяин – сезонно на лесозаготовках. Когда мы у них гостили, по хозяйству помогала еще дочь-студентка.

 

Паули говорит, что за сезон его хутор посещают порядка 200 охотников. «По соточке с носа» - уже 20 тысяч «евриков». Так что, похоже, зря он себя дураком деревенским обзывает. 

 

А может быть, все-таки не так уж оно выгодно – сельским хозяйством в Финляндии заниматься? Особенно в последние годы. Фермеры тракторные марши устраивают, на Евросоюз ропщут: бюрократия совсем заела, цены затратам не соответствуют, себестоимость продукции растет - субсидии не растут.  А тут еще Россия со своим продэмбарго… Вот почему почти все, с кем нам довелось пообщаться, помимо своих ферм работают еще где-то? Может, денег не хватает? 

 

А может, просто так устроены – любят они работать, и всё тут.