Когда коллеги из Альянса руководителей региональных СМИ России предложили поучаствовать в пресс-туре в Финляндию, я, честно говоря, на минуту задумался: соглашаться ли? О Стране тысячи озер писал уже дважды, в последний раз не так давно: побывал тогда в городе Ювяскюля - побратиме нашего Обнинска. А Иматра, куда приглашали в этот раз, ну никаким боком вроде бы к Калужской области. Другое дело питерцы (как оказалось впоследствии, группа, за моим исключением, состояла сплошь из санкт-петербургских журналистов) - соседи со всеми вытекающими отсюда крепкими связями: от нашей северной столицы до Иматры ближе, чем от Иматры до Хельсинки, – всего-то 200 километров. К тому же тема тура – сельское хозяйство – не моя специализация. Но как отказаться, когда говорят: финская сторона заинтересована в участии представителя именно от Калужской области?
1. «Весело живут наши коровы!»
В Финляндии, одной из самых северных аграрных стран, насчитывается около 50 тысяч сельхозпредприятий (ферм, хозяйств – называйте, как хотите). Берем численность населения страны – 5 миллионов, делим, получается по одной ферме на 100 жителей. В среднем на хозяйство приходится 45 га земли, но большинство обходится меньшими площадями.
Понятие «зона рискованного земледелия» применимо к Финляндии куда больше, чем, например, к Центральной России. Простое сравнение: когда уезжал, у нас деревья уже все покрылись зеленью, яблони цвели, а там – только почки проклевываются, в лесу молодой травы еще нет, лишь медуница своими синенькими да розовенькими глазками подмигивает. В таких условиях, понятное дело, ударный фронт - животноводство. Можно еще переиначить один из калужских сельскохозяйственных лозунгов: молоко – марка Суоми (если кто не знает: так финны свою страну называют).
Дойного стада в Финляндии – 300 тысяч голов. А в 40-х годах прошлого века было полтора миллиона. Но, что интересно, буренок стало в пять раз меньше, а валовой надой остался практически на том же уровне. Получается, что удой на корову вырос с тех времен в пять раз. Сегодня средняя финская корова дает в год 8400 килограммов молока. Для сравнения: наша область, в отстающих по этому показателю в России не числящаяся, только недавно преодолела шеститысячный рубеж.
…Животноводческое хозяйство Хелены Песонен расположилось близ берега одного из бесчисленных финских озер чуть ли не в центре городка Симпеле. В ложбине, огороженной «электропастухом», выискивают первую зелень красно-пестрые буренки особо популярной в Финляндии айрширской породы и более привычные калужскому глазу черно-пестрые голштино-фризки.
О своем житье-бытье рассказывает крепкая розовощекая Хелена. В хозяйстве 50 га земли, 60 дойных коров, овцы, другой скот. И управляются со всем этим двое – она и супруг. Фермерами были и отец, и дед. Но даже династический характер профессии не избавляет от необходимости получения высшего сельскохозяйственного образования. В противном случае твою ферму просто официально не зарегистрируют, а значит – и помощи от государства не видать.
Не стоит верить набившим в 90-е оскомину либеральным сказкам про «его величество рынок»: мол, на Западе государство никак не вмешивается в экономику. Еще как вмешивается, в том числе поддерживая своих сельхозпроизводителей. И национальный бюджет, и казна Евросоюза помогают фермерам субсидиями: на гектар земли, на голову скота, на литр молока, произведенного в условиях севера. Есть еще «экологические» субсидии: например, за то, что не используешь в растениеводстве химию, за то, что твое поле расположено далеко от автомагистрали, за то, что на птицеферме на каждую птицу приходится больше пространства, чем положено. Хозяйство Песонен получает такую субсидию за то, что коровы находятся на выпасе. Странно: у нас в России, и в Калужской области в частности, явная тенденция к круглогодичному стойловому содержанию дойного стада, более эффективному во всех отношениях. Кроме одного – в стойле коровы «несчастны». А финны считают, что буренки должны быть счастливы и веселы, гуляя на свежем воздухе в свое удовольствие, потому и поощряют выпас.
Правда, все фермеры, с которыми нам довелось пообщаться, говорили, что получить «экологическую» субсидию очень непросто. Хелена сетовала на жесткий контроль чиновников за тем, регулярно ли она «веселит» своих буренок пастьбой. И вообще чиновник – он и в Финляндии чиновник, «евробюрократия» мало чем отличается от пресловутой российской: пока не оформишь кучу бумаг – ничего не получишь, а получишь – проверками замучают.
Если уж речь зашла об экологии, стоит заметить, что финны относятся к ней и к здоровому образу жизни еще более трепетно, чем их коллеги по единой Европе. Требования к использованию пестицидов и гербицидов крайне жесткие. Как и к антибиотикам в животноводстве. Такой пример: в Финляндии разрешенная норма применения антибиотиков для молочных коров составляет 24 некие единицы, тогда как во Франции – 95, в Германии – 179, а в Италии вообще 302. Как и во всей Европе, запрещено применение гормонов роста. А вот на ГМО законодательного запрета нет, однако никакие генетически модифицированные организмы здесь не выращивают: «Валио» - крупнейшая в стране молочная компания – ни за что не примет у фермера молоко, если в рационе его коров присутствуют ГМО.
На «Валио» сдает молоко и Хелена. Надои на ферме, кстати, приличные – около 9 тысяч кг на корову. В хозяйстве работает доильный зал, обслуживающий десять животных одновременно.
Песонены на собственном кармане ощутили последствия российского продовольственного эмбарго - «Валио» теперь закупает молоко на 20 процентов дешевле. По словам Хелены, снизились и субсидии от ЕС. Как результат – проблемы с обслуживанием кредита, который супруги брали на строительство новой фермы. Благо, банк пока входит в положение заемщиков.
- А под какой процент кредит брали? – спрашиваем.
- Под два с половиной процента.
Представляю, каким бы крепким словцом прокомментировали эту мизерную цифру российские аграрии, имевшие дело с коммерческими банками, окажись они на нашем месте.
Продолжение следует.
30 лет назад, 18 декабря 1989 г. в Брюсселе было подписано Соглашение о торговле, коммерческом и экономическом сотрудничестве между СССР и Европейскими сообществами. Эта дата стала отправной в построении официальных отношений России как государства-продолжателя СССР с Европейским союзом.
В эти дни в Праге проходят две выставки Музея-заповедника «Абрамцево»: «Лики Гоголя» и «Театр начинается с Абрамцева».
Несмотря на почтенный возраст, Василий Леонидович Угрюмов не только хорошо управляет своими старенькими «Жигулями» и «Нивой», но даже сам по-прежнему ремонтирует машины.
В этом году статус объекта культурного наследия регионального значения присвоен могиле Несвитского Н. Н., контр-адмирала, участника Гражданской и Великой Отечественной войн, который расположен в мемориальном сквере в Хабаровске. Еще четыре здания внесены в реестр в качестве объектов муниципального значения. Все они расположены в Комсомольске-на-Амуре.
Герои живут не только на страницах эпосов и в кадрах блокбастеров, они – среди нас, ходят по одним с нами улицам, а для совершения подвигов им не нужны суперспособности и эффектные костюмы. Обычные люди. Разве что сердце у них гораздо больше.
