Почтальонка с наганом

В феврале екатеринбурженке Евдокии Павловне Мартыновой исполнилось 103 года. Она – старейшая из ныне живущих ветеранов-почтовиков Свердловской области. Евдокия Павловна более 30 лет трудилась экспедитором почты.

Город слезам не верит

Худощавая, с живыми глазами, она и сейчас спустя столько лет помнит многие события своей долгой жизни: как деревенской девчонкой оказалась в Свердловске, как теряла близких, работала, растила детей. Дети – до сих пор её незаживающая рана, каждый день она спускается к почтовому ящику в надежде найти там письмо от старшего сына, живущего на Украине. Она не видела его уже много лет.

– Родилась я в деревне Ермаково Шадринского уезда, – вспоминает Евдокия Павловна, – отца почти не помню, запомнилось только, как он меня маленькую за руку брал, у него такая крепкая была рука. Отец кузнецом был, помер рано…

Сколько было у неё родных и неродных братьев, сестёр, она уже точно сказать не может. Семья была многодетной. Когда остались без кормильца, мама Евдокии, Екатерина Павловна, поднять одна ораву детей уже не могла: в начале 30-х годов многие в стране голодали. Пришлось 15-летней Евдокии ехать в Свердловск, где уже жила её старшая сестра Елизавета.

– Осенью отстрадовались, и я уехала. Сестра в общежитии жила, места всем не хватало, спали вповалку. Пошли с ней снимать квартиру на Шарташе, уже договорились, пришли с манатками, но хозяева, увидев нас, отказали: к вам, дескать, парни будут ходить. А куда нам идти? Села я тогда и заревела, – вспоминает Евдокия Павловна.

Но хорошего в этой жизни как минимум пополам с плохим. Девочек приютили в соседнем доме. Оказалось, что там жила семья директора Шарташской кожгалантерейной фабрики – была когда-то такая на дальней окраине города. Утром директор отвёл её на фабрику и устроил на работу. А работы Евдокия никогда не боялась: в пять лет её уже сажали за прялку, к одиннадцати она умела печь пироги, стряпать, убираться в доме, управляться со скотиной. Чуть повзрослев, выходила на покос. Однажды, вспоминает, её поставили первой в загонку, позади с косами шли остальные – женщины, мужики. Идти первым на косьбе всегда трудно. Поле огромное, кажется, что не будет ему конца и сил не хватит, чтобы его пройти с косой. Ей хватило сил не только на то поле, но и на длинную жизнь потом.

Детей делили по живому

На фабрике отработала 13 лет. Шили на ней не только кожаные изделия, но и вачеги – рукавицы для рабочих и красноармейцев. Там в 19 лет вышла замуж, родила троих детей: двух мальчиков, старшего Юру и младшего Виктора, и девочку – Любовь. Там же застала её и война. У многих война отняла близких, ей повезло, муж был снабженцем, вернулся с фронта живым и здоровым. Но вот после семья распалась. Супруг забрал к себе сыновей якобы погостить на лето, а служил он на Украине. И назад мальчишки уже не вернулись, отец оставил их у себя: мать о том никто не спросил.

В первый послевоенный год уехала Евдокия Мартынова с Шарташа, устроилась в одном из свердловских ателье уборщицей. Там узнала, что на почте не хватает работников и ушла на Свердловский главпочтамт. Тогда в Свердловске только появились машины для развозки почтовой корреспонденции. В войну и после войны почту по городу развозили даже на… трамваях. Трамвайная ветка с улицы Толмачёва заходила во двор главпочтамта. Евдокии поручали сопровождать машины с почтой от сортировочного центра, расположенного на станции Свердловск-Пассажирский, до главпочтамта. Оттуда – в почтовые отделения города и области. Работа была непростой. Наша героиня отвечала за сохранность почты и своевременность доставки почтовой корреспонденции до отделений. Ей, хрупкой молодой женщине, приходилось в одиночку перевозить и крупные денежные суммы. А время было послевоенное, неспокойное, случались и разбойные нападения на почтовые машины, отделения почты.

– Бог миловал, нападений на нашу почтовую машину не было. Деньги мы перевозили только утром, ездила всегда с наганом, нас специально учили стрелять из него, – вспоминает она.

Помнит, как однажды поставила на место шутника, язвившего по поводу пистолета, который приходилось ей носить с собой. Тот бросил язвительное: «Ты хоть пистолет-то в руках держать умеешь?» А она схватилась за кобуру и резко одёрнула его: «На какой части тела хочешь, чтобы я проверила меткость? Давай пиши расписку, что сам напросился!» После этого шутники приутихли.

С Украины давно не пишут

Работа у неё была не только опасной, но и тяжёлой. Грузить почту на машину, а затем разгружать с неё часто приходилось самой. Но почтовое начальство её ценило: портрет Евдокии Павловны всегда был на доске почёта, её выбрали депутатом городского Совета, позднее дали квартиру. Она родила вторую дочь – Татьяну. Так и воспитывала двоих дочерей, хотя ни на минуту не забывала, что где-то далеко растут и два её сына. Они, кстати, в середине 70-х годов сами нашли мать и приехали-таки в Свердловск. Младший, Виктор, потом частенько наведывался, он был военным и в Свердловском высшем военно-политическом танково-артиллерийском училище проходил переподготовку. Во времена Советского Союза сыновья общались с матерью и сёстрами. А в последние годы – как стена опустилась.

На столетие к матери, а было оно в 2016 году, никто с Украины не приехал: бывшего мужа давно нет, умер младший из сыновей, а старший не смог, болел. На 103 года и вовсе не было поздравлений, на телефонные звонки внучки Евдокии Павловны, Светланы, никто не ответил. Приходили поздравить чужие люди: с почты, социальные работники, но она ждала весточки от родных из Днепропетровска, где живёт её сын Юрий. Теперь, как ей объясняют, и города с таким названием уже нет. А она всё равно каждое утро с палочкой ходит к почтовому ящику, ждёт письмо.

В чём секрет её долголетия? А нет, отвечает, никакого секрета: всю жизнь работала, растила детей, внуков, о себе вспоминала в последнюю очередь. Когда праздновали столетие, то подсчитали, что у Евдокии Павловны уже было семь внуков, десять правнуков, двое праправнуков. Сейчас может, на Украине и ещё праправнуки родились…