«Христос, который сам по себе». История грека, переехавшего в смоленскую деревню

Десять лет назад грек Христос Кесидис перебрался в глухую деревню под Вязьмой, чтобы заниматься любимым делом, вести хозяйство и принимать у себя друзей из больших городов…

- Сначала меня удручал один вид российской деревни, - признается Христос. Он подскакивает к окну и резким движением рук, как конферансье на концерте, распахивает занавески в мелкий цветочек. На подоконнике целуются две керамические фигуры. Она - в клетчатом платьице, он - в английской жилетке. За стеклом простирается поле и стоят несколько покосившихся изб. Это и есть деревня Юшково.

- Кто же в этом виноват?

- Отголоски 90-х, - неожиданно спокойно отвечает Христос. - У людей нет денег, чтобы поддерживать в порядке свое жилище. Бытие определяет сознание, как говорил Карл Маркс. Я с ним согласен.

Свою квартиру Христос обустроил не то в стиле французского прованса - в тонах ванили и цвета слоновой кости, не то в греческом стиле: ко всем дверям ведут полукруглые лестницы в форме амфитеатра, а на окнах стоят кашпо в виде бюстов древнегреческих философов. Если заглянуть в сервант, то в посуде из бело-синей гжели можно уловить русский дух…

Квартира, где живет Христос, находится прямо на производстве - так заведено в Греции: «Это же все мое, я должен знать, что тут происходит». Если спуститься на первый этаж, то окажешься в цеху - среди больших чанов и жужжащего оборудования.

«Москва слезам не верила»

Христос родился недалеко от Афин - в городе Пирей на берегу Эгейского моря. В конце 80-х приехал в Москву - учиться.

- Вообще я хотел попасть в МАИ - чтобы летать и быть пилотом. - Христос улыбается воспоминанию. И тут же улыбка сползает с его лица: - Но меня не взяли, потому что я европеец. Так и сказали: «Кубинцев берем, чехов берем, греков - не берем!» Поступил в институт физической культуры, чтобы стать тренером. Я с детства занимался боксом. В 90-х мы выживали как могли: тотальный дефицит, продукты по карточкам… Помню, мне достали карточки на спички. Когда дали на водку, я даже в магазин не пошел. Зачем мне водка? Спасали только посылки из дома. Мама передавала из Греции чемодан с оливками и консервами. Когда закончил институт, плюнул и сказал: «Ноги моей в Москве больше не будет!»

Улетел в Грецию. Пришел в местное управление по образованию - я хотел работать учителем. Мне выдали 19-тысячный номер в очереди. По всем подсчетам, я мог устроиться на работу в школу только в 2009 году…

Когда Христоса позвали работать в судоходную компанию, он с радостью согласился. Через два месяца его пригласили возглавить торговый отдел в Москве. Он снова улетел в Россию…
 

Юшковский «акрополь»

В нулевых Христос создал свой бизнес. Помещение для производства нашел только в Юшкове.

- Все, что мне предлагали в Вязьме, было разрушено и стоило дорого либо оказывалось меньше необходимых площадей, - говорит Христос. - В Юшкове мне предложили вот это здание, развалины, местный «акрополь»… В советские годы здесь располагались колхозная гостиница, столовая, магазин, телеграф и почта. Бывший председатель колхоза посчитал по кирпичам все, что осталось, и назвал мне сумму. С тех пор я здесь.

Основная ставка в производстве поначалу была на лимонную приправу - по сути, Христос был первым, кто открыл этот продукт для России. На родине, в Греции, бутылочки с приправой стоят в каждом холодильнике.

Несколько лет назад в Юшкове стали печь питы - греческие пшеничные лепешки. Как ни странно, на рынках они стали пользоваться спросом.

- Два года был бум. Русские раскушали, - улыбается Христос.

Дальше - больше. Появился греческий йогурт в специальной глиняной чаше. Местные жители, работники Христоса, прогрессировали вместе с расширением линейки ассортимента. Становились хлебопеками, керамистами и, наконец, сыроварами.

В 2014-м, когда над Россией сгустились санкционные тучи, Христос решил делать греческие сыры - фету и халуми. К сожалению, купить их в Смоленской области нельзя - только в крупных торговых сетях Москвы.

Как правильно готовить халуми, Христос показывает сам: вытаскивает большую чугунную сковороду, щедро наливает оливковое масло и ставит на огонь. Когда масло разогревается, он опускает туда кусочки сыра. Как только они схватываются золотистой корочкой, можно подавать к столу…
 

«Козья морда» санкциям

После кофе по-гречески и халуми мы с Христосом идем принимать стадо коз из Подмосковья.

- Коровье молоко я закупаю у крупных хозяйств Вяземского, Холм-Жирковского и Гагаринского районов, - перечисляет Христос. - За козье - просят очень дорого, 100 рублей. Поэтому я решил завести свое стадо. Тяжелее только с овечьим молоком – его местные продают по 500 рублей…

Подмосковные козы переезду не очень рады. Они не хотят выходить из грузовика в юшковскую зиму: упираются рогами в прямом смысле и норовят убежать, едва их копыта коснулись мерзлой земли. Таджик Марат умудряется контролировать это броуновское движение.

- Христос всем нам преподал урок, - тихо говорит мне технолог Сергей, глядя, как ловко управляется с козами Марат. - Мы увидели, что представляет из себя бизнесмен западного типа.

- Это как? - тоже шепотом спрашиваю я.

- У него не возникает мысли взять человека и не заплатить ему за сделанную работу. Это раз. Он пытается преобразить это место. Посмотрите вокруг. По сути дела, это дыра. Ну где Юшково, а где Афины?! А он старается… Это два.

Когда переезд коз завершен, каждая из них довольна, накормлена и просовывает между прутьями свою улыбчивую мордашку с бородой, Христос тыльной стороной ладони проводит по лбу и говорит:

- Есть хорошая китайская пословица: «Путь в тысячу миль начинается с первого шага». Мне кажется, это про меня.

- А если бы тогда, в 90-е, вы остались на родине, что было бы?

- Ой. Даже думать об этом не хочу! У моего отца был небольшой завод по производству бордюрных блоков и тротуарной плитки… Я каждое лето там работал. Каждое лето! Возил бетон на большой машине. Когда вернулся в Москву, как-то позвонил отец: «Христос! Ты что? Не приедешь поработать на завод?» - «Послушай… У меня здесь, в Москве, есть личный водитель. Я смогу на твоем заводе иметь своего водителя?» - «Может быть…» - «А еще, отец, я хожу в Москве в костюме. А там смогу работать в костюме?» - «Это будет очень сложно…» - «Тогда что ты мне предлагаешь?» Он понял меня, зауважал.

- У вас есть компаньоны? Вас кто-нибудь поддерживает?

- Никто.

- То есть вы сам по себе?

- Именно. Я сам по себе. Мяу!