Журналист Светлана Биткина: «СМИ должны воспитывать из обывателей граждан, а не превращать граждан в обывателей»

- Среди молодежи сейчас больше уверенных в себе. И самоуверенных даже. Возможно, это и неплохо. Лично мне моя неуверенность всегда только вредила. Но конечно, жизнь людей корректирует. Набьют шишек. Узнают, что реальность куда сложнее, чем деление на «черное и белое». Зато у молодых нет комплексов, свойственных моему поколению.

- Я думаю, это все заложено у хорошего журналиста на генном уровне. Это не столько свойство профессии, сколько свойство конкретного человека.

Расследовательская журналистика почти умерла. Большинство коллег волнует броскость заголовков, скорость сдачи материала и число просмотров. И сейчас к их услугам огромный массив данных в интернете. Перепостил, поменял слова местами  — и все. В чем тут сомневаться? Кто будет ждать, пока ты расспросишь одну сторону, вторую, третью, пока проверишь информацию?

 - Я думаю, что у современных журналистов больше выбора в том, что касается и места работы, и источников информации. Если их не устраивает редакционная политика одного СМИ, можно перейти в другое. Когда мы начинали, такого выбора не было: орган обкома КПСС «Призыв» (а там могли работать только партийные журналисты), областная комсомольская газета, радио (телевидения тогда не было). Еще районки да несколько заводских многотиражек.

Цензура... Она осталась. Просто в другой форме. Тогда была официальная партийная цензура. Как многие думают, она душила любое проявление свободы слова. А сегодня столь же жестка негласная цензура учредителей СМИ. А отсюда — и самоцензура журналистов и редакторов. Ведь все мы вменяемые люди, все понимаем, что, где и когда можно говорить, а что - нет.

- Мне, по большому счету, не хотелось бы возвращения цензуры.

- Да, прошедший цензуру критический материал обладал «знаком качества». Я в судогодской газете «Ленинец» как-то написала цикл корреспонденций о детских клубах. О том, как молодежи негде провести свой досуг. Это произвело фурор. Публикации обсуждали в райкоме партии, в комсомоле. Критику признали правильной. Меры по исправлению недостатков были приняты. А кто обсуждает то, что мы пишем сегодня? Кто принимает меры по исправлению описанных нами недостатков? Всем все равно. Писатель пописывает – читатель почитывает…

Для меня точкой отсчета этого явления стало начало 90-х, когда к власти в области пришла команда губернатора Власова. И вдруг я узнаю: вся эта команда получает квартиры в новом доме у ДТЮ. Люди, которые пришли к власти на волне борьбы с привилегиями, вдруг сами в обход закона получили квартиры! На каком основании? Можно было получить, если стоял в очереди, либо можно было купить. Я узнала, что они не стояли в очереди и за эти квартиры не платили.

И вот во «Владимирских ведомостях» вышла моя статья, «Третий способ».  В ней я довольно остро критиковала наши новые власти. Цензуры уже не было. Но и реакции никакой тоже не последовало. Тишина! Ноль!

Дальше все продолжалось только по нарастающей. Да, журналисту не попадает за критическую статью. Но и реакции властей никакой. Ты пишешь, что хочешь, а начальство делает, что хочет.

- На областном уровне она бы и не вышла никогда. Такие вещи могла позволить себе почти исключительно «Литературка». А областной редактор побежал бы советоваться с людьми из команды критикуемого губернатора. Ему дорого свое место, зарплата... В конце концов, редактор ведь тоже был номенклатурой обкома, ему тоже так же давали квартиру...

- Сильнее всех был Николай Владимирович Виноградов. И самый мне близкий по духу - тоже он. Мы видели, что все кругом рушится, но он пытался владимирскую промышленность как-то поддерживать и сохранять. И мы за него агитировали, причем, абсолютно бесплатно, во что сейчас никто не верит. Мы связывали с ним большие надежды, что ему удастся приостановить этот развал.

С ним было и легко работать. Он сумел создать команду профессионалов. Я звонила любому из его заместителей, и каждый из них по телефону мог дать любую информацию. Или оперативно встретиться, ответить на вопросы.

К Светлане Юрьевне Орловой у меня сложное отношение. С ней мне даже ни разу один на один не пришлось встретиться. Пресс-конференции — это не то. Это отчеты, что все хорошо. Но мы же видели, что не все хорошо.

А главное — команда... Невозможно было ни до кого достучаться. Все обложились пресс-службами, пресс-секретарями. «Вы свои вопросы вышлите нам в письменном виде» - и все. Но руководитель высокого уровня должен понимать, как важно личное общение с журналистом.

У меня сожаление по поводу Орловой. Мы все понимали, что у нее большой ресурс. Она могла бы сделать для области гораздо больше. Но она неправильно себя повела. Резко. Но, видимо, из Москвы в провинцию именно с таким настроем и приходят.

- Я задавалась вопросом: а почему не любят «варягов»? Ведь это новая кровь, новые идеи, новый взгляд на ситуацию. Объективно приход «варягов» должен быть к лучшему. Но приходят такие, которые через губу с нами разговаривают. Заносчивые. Они всегда все лучше нас, отсталых провинциалов, знают.

- Мы, советские журналисты, еще не разучились ни анализировать, ни размышлять, ни чувствовать фальшь, ни возмущаться ею. Не разучились ко всему относиться скептически. Может, поэтому сегодняшний пиар и коробит нас.

Но раньше ты над серьезным материалом мог работать несколько дней. Собирал информацию, проверял, искал несколько источников. И ты, и газета могли себе это позволить. Журналист как минимум не думал о строчкогонстве, о том, что, работая над серьезным материалом, он потеряет в гонораре. В тех же «Владимирских ведомостях» ехали в командировку в район на 2-3 дня, глубоко погружались в проблему, и 3-4 дня, а то и неделю, писали глубокие, серьезные материалы. Разве это возможно сейчас, когда СМИ все больше становятся информационным агентством?

- Не согласна. Может быть, именно потому люди и перестали читать газеты из-за того, что мы от них оторвались? Из-за того, что превратились в информагентства. Ну и не надо забывать, что для простых людей, которые сейчас очень непросто живут, подписка на газету — это дорого.

Я уверена, что журналистика — все-таки не услуга, а миссия. Миссия помогать людям. Это самое благородное в деле, которым мы занимаемся.

Помнишь пожары 2010 года? Ездили, писали. Сотни статей вышло. Но что дальше? А дальше через год виновницей всех бед суд назначил главу Даниловского сельского поселения Меленковского района. Женщину сделали крайней.

Я объездила весь район, все деревни, которые относились к этому сельскому поселению. Человек много лет возглавлял поселение, много сделал для людей. Главная ее заслуга была в том, что она во время пожаров спасала земляков. Ни один человек ведь у нас в области не погиб, хотя и в Подмосковье, и в Нижегородской области были жертвы. Все жители мне говорили: то, что не было погибших — это заслуга Любови Никулиной.

А в итоге она стала «легкой жертвой». Набрали там 300 с лишним томов уголовного дела («ВВ» рассказывали эту историю в 2013 году в статье «Подсудный героизм»). А настоящие виновники трагедии остались в стороне.

Ну вот, вышла в «РГ» моя статья. Молодец, хорошо подключилась Елена Геннадьевна Шаломенцева (председатель государственно-правового комитета АВО, - прим. авт.). Через некоторое время Никулину оправдали. Хотя все знакомые юристы мне говорили — если человек попадает в эти жернова, выскочить из них практически невозможно.

Ну, кроме статей в СМИ, главное, что люди поднялись! Люди ее защитили, встали за нее горой. Но надеюсь, и моя небольшая толика в этом была. Это высшая награда для журналиста, это то, ради чего мы работаем.

А Любовь Михайловна Никулина уехала в Московскую область. Люди предлагали ей баллотироваться еще раз, но, видимо, это все: суд, обвинение — заставили ее отказаться. Она мне тут как-то бидончик земляники собственноручно собранной прислала — это от нее была последняя весточка. Ее это все сразило - она столько сделала для людей, а ее чуть не осудили.

Такова система. За Никулиной же никого не было. Никакого прикрытия. А истинный виновник того, что у нас начались пожары, что в лесах был бардак — он официально так и не назван, хотя всем известен. Но доказать это и наказать истинного виновника было бы гораздо сложнее, чем Никулину.

И еще деталь: следователем по ее делу был человек, которому Любовь Михайловна в свое время помогла поступить на юридический. Она добилась для него направления, и он учился бесплатно. И «отплатил». Вот так жизнь подло повернулась...

- Когда я готовилась к нашему интервью, я записала себе: «Какой вопрос я бы хотела, чтобы Игорь мне задал?». Именно этот: а не надоело ли? Ведь такие истории, как с Никулиной — они же через сердце пропускаются. Но они — яркие эпизоды на журналистском пути. А больше - рутина, рутина, рутина. У меня в свое время было даже желание остаться на Валааме: предлагали выпускать там газету. Но для себя подсчитала: на пять газетных «обязаловок» бывает или уникальный случай, или человек, которого ты открыл для мира, или ситуация, в которой помог кому-то. Это компенсирует все остальное.

Не надоело потому, что у нас прекрасные люди. А наша работа дает великолепную возможность знакомиться с ними. Мы ведь не только о таких людях пишем — мы сами многое от них берем, у них учимся.

Что надоело — так эти вечные проблемы. Коммуналка, строительство, дороги, налогообложение, точечная застройка, уничтожение зеленых насаждений... Из года в год ты об этом пишешь — и из года в год ничего не меняется. Все бесполезно. Нас не слышат. Хоть бейся головой об стену. Где выход, я пока не вижу. Может, молодежь будет настырнее и смелее нас?

И еще два момента... Мы не говорим о здоровье. А чтобы работать в нашей профессии, надо иметь железное здоровье. Если ты не здоровый человек, ты не сможешь долго работать в журналистике. Так что я желаю всем коллегам в первую очередь здоровья.

И второе. На недавнем праздновании 100-летия Союза журналистов России мне в душу запали слова одного коллеги, который сказал: «СМИ должны воспитывать из обывателей граждан». Но вот у меня сейчас такое ощущение, что многие коллеги воспитывают из граждан обывателей.

Вот в чем сегодня главная проблема нашей профессии!

ИЗ ДОСЬЕ «ВВ»

Светлана Цветкова (псевдоним - Биткина), обозреватель «Российской газеты» во Владимирской области, родилась 1 августа 1954 года во Владимире. С 8 класса школы сотрудничала с газетой «Комсомольская искра». По рекомендации областной молодежки поступила в Ленинградский университет на журфак. После окончания вуза работала корреспондентом в судогодской районной газете «Ленинец», в «Комсомольской искре», в многотиражке «Автоприборовец», во «Владимирских ведомостях», редактировала газету «Трибуна», создавала представительство «Комсомольской правды» во Владимире и была его первым директором. Преподавала в ВлГУ. С 2003 года – собкор «Российской газеты».

Светлана Алексеевна — обладатель большого числа областных и федеральных профессиональных наград и премий, в т. ч. диплома конкурса Союза журналистов России «Золотой гонг» (2000 год, «Лучший материал года о социальных проблемах»), диплом лауреата премии СЖ РФ «За профессиональное мастерство» (2009 год) и лауреат Всероссийского конкурса журналистских работ ОНФ «Правда и справедливость» (2015 год).

В 2005 году награждена Почетной грамотой Владимирской области. В 2010 году награждена  почетным знаком СЖ России «За заслуги перед профессиональным сообществом». В 2012 году получила областную премию имени Демьянова «За журналистское мастерство». В 2014 году присвоено звание «Гордость земли Владимирской». Неоднократно побеждала в региональном журналистском конкурсе «Ответственность. Позиция. Признание».

Автор: Игорь Ефремов