«Мы — русские!»: староверы из Южной Америки готовы поднимать амурскую целину

«У меня бразильский паспорт, я участвую в бразильских выборах, а мои дети ходят в бразильскую школу», — на чистом русском говорит Григорий Кузнецов, чье исконное имя в документах всегда писали иностранными буквами. Ему 43 года, брат Викол старше на десять лет. Родились и всю жизнь прожили в Южной Америке, но переводчик им не нужен.

— Меня мать русскому языку научила, и я своих детей и внуков учу. Дома дисциплина — мы говорим только по-русски, — рассказывает Викол Кузнецов.

— Только деды наши были из России. Родители родились в Китае, а мы в Бразилии, где появились наши дети, — продолжают братья Кузнецовы. В группе вместе с  ними еще 19 человек — граждане Бразилии, Аргентины, Уругвая, Австралии, США, Новой Зеландии. Но история одна на всех — корни русские, но не утраченные в чужой стране.



 

— В земле нужен баланс микроэлементов: известняк, фосфор, potássio (с португальского «калий» — Прим. ред.), — наблюдаю, как, сбиваясь на португальский, делится премудростями земледелия Авраам Калугин.

Он, как и большинство гостей, лишь полторы недели назад познакомился с землей предков, но вместе со всеми твердит: «Мы — русские».

— Нас и в Бразилии называют русскими, — смеется Авраам. — Кем я себя считаю? Я вам отвечу вопросом на вопрос. Почему я ношу образ моих предков? Почему говорю на русском языке?                        

По дороге к непроходимым полям на дряхлом УАЗе староверы затягивают русские народные. «Приходите на нашу свадьбу. Мы по-русски поем!» — смеются мужики. «Ой, мороз, мороз!» — надувают щеки южане и признаются: многие из них и снега-то не видели.

— Там, где мы живем, всегда тепло, — улыбается староверка Мария Кузьмина, кутаясь в кофту от зябкой амурской осени.  

Этот феномен, когда заложенную в генотип культуру не поглотила инородная, исследуют ученые. Любовь старообрядцев к России, познанная только по книгам и из рассказов старших, кажется невероятной. «Россию мы знали только по букварям. Нам все кажется сказкой. То, что сейчас сами видим, еще не можем в голове обработать. Города красивые, чисто, дороги хорошие, поля широкие. Глянется нам шибко», — делится Григорий Кузнецов, вдыхая воздух родины. Старообрядцы признаются: готовы променять места, где растут апельсины, манго и ананасы, на наши суровые зимы.

Впервые староверы, разбросанные по всему миру, начали возвращаться в Россию несколько лет назад. По сей день большинство из них боится большевистских гонений, которые пережили их предки. Оставаясь русскими, многие умирают на чужбине. Дать надежду землякам обрести родину распорядился президент. В прошлом году Владимир Путин посетил духовный центр старообрядчества под Москвой — Рогожскую слободу, а затем принял предстоятеля Русской православной старообрядческой церкви митрополита Корнилия в Кремле. Современники назвали событие историческим: впервые за 350 лет глава государства официально встретился с представителем старообрядчества. А в начале этого года был создан  благотворительный фонд поддержки староверов «Правда Русская». Проблемы конфессии сегодня решают на государственном уровне. Официальная делегация от России даже побывала в Южной Америке. На встречах с общинами чиновники лично пригласили староверов домой.

— Спросили: «Землю брать будете?» —  А я ответил: «Как мы можем говорить о свадьбе, если невесту не посмотрели. Давайте мы пощупаем. Как говорят, русский словам не верит, — смеется Авраам Калугин.

Так почти спонтанно родилась идея о турне старообрядцев по Дальнему Востоку.

— По поручению Администрации Президента РФ мы организовали ознакомительную поездку для авторитетных глав старообрядческих общин из Южной Америки. Главное, что нужно сделать сейчас — показать старообрядцам реальную картину на Дальнем Востоке. В маршруте также Приморский, Хабаровский края, Еврейская автономия. А главы Бурятии и Карелии лично позвали старообрядцев на свои земли. Переселенцы у нас смогут заниматься не только сельским хозяйством. Старообрядцы есть даже на Аляске, там они живут рыбной ловлей. Этот промысел им будет доступен в Хабаровском крае, на Камчатке и в Карелии, — рассказал начальник отдела демографического развития Агентства по развитию человеческого капитала на Дальнем Востоке Иван Ефимов

В Приамурье южан везут на север —  в Мазановский район. Свободные для пашни массивы остались только здесь. Староверы просят много земли. «Чтобы семья была успешна, а еще потом детям, внукам земли хватило, нам нужно от 300 до 600 гектаров на одну семью», — рассказывает Авраам Калугин и отмечает: такие гигантские плантации они возделывают за 1—2 недели.

— Если есть рай на земле, он вот здесь. Здесь самые лучшие условия для возделывания любых сельскохозяйственных культур. Не нужно поливать — достаточно влаги. Соя вызревает на корню. Можно вырастить арбузы, фруктовые деревья, ягоды: груши, ранетки, сливы, вишни, жимолость, малину, смородину. Прекрасные условия заниматься пчеловодством, — рекламирует свою вотчину глава Дмитриевского сельсовета Виктор Слатвинский.

«Мы мечтаем о возрождении», — вздыхает Виктор Николаевич. На пять сел в сельсовете всего 800 жителей. Сотни гектаров плодородных почв не возделывались последние двадцать лет.

— Это значит, первые годы будет хороший урожай, — кивают купцы, оглядывая товар.

Но брать его не спешат. Вытаскивают лопату и «пробуют» амурскую землю — растирают между пальцев, а затем насыпают в пакет. «В Бразилии земля красная, у вас чернозем. Это абсолютно другая земля. На первый взгляд, хорошая. Но красота не кормит! Нужно, чтобы земля плодила. Повезем ее на анализ», — говорит Авраам Калугин. Дотошные старообрядцы рассказывают, как хозяйство устроено у них.

— Мы выращиваем сою, кукурузу, рис. Комбайны убирают урожай и записывают, где больше урождает земля, где меньше. Так и удобрения раскидывают,  — отмечает глава другой общины Дмитрий Кузьмин.

Староверов даже называют современными капиталистами. Многие из них выучены грамоте только дома, но деньги считать умеют. «У евонного зятя есть самолет и вертолет, чтобы поля опрыскивать и просто летать», — показывает Авраам Калугин на своего товарища. Переезд для прагматичных зажиточных людей — дело серьезное и не состоится без расчетов.

— В Бразилии урожайность сои — минимум 39 центнеров с гектара. У нас сою покупают всемирные компании из  США и Европы. Соя — это деньги на руках. Мы не можем переехать и обанкротиться. Присматриваться будем там, где дороги —  нужно вывозить тонны зерна. Где риск потерять урожай из-за морозов будет минимален, — объясняет Авраам.

Показательный пример трудолюбия староверов — община в Свободненском районе. Три семьи из Уругвая переехали сюда в 2015 году, заняли никому не нужные заброшенные поля бывшего совхоза. Сегодня здесь село на три дома, где живут 15 человек — семьи возделывают поля, занимаются животноводством.

— Они сами готовят сыр, творог, сметану, на рынке Свободного приобрели киоск и торгуют своей продукцией, — рассказывает глава Свободненского района Эльвира Агафонова.

Современникам трудно поверить, что зажиточные люди бегут из-за рубежа поднимать целину. «Это для нас русские березы ничего не значат. А для староверов здесь дом, — объясняет их менталитет уполномоченный по делам староверов в Амурской области Роберт Каминский. — Глава местной общины — Федор Килин. Его супруга Татьяна Ивановна. Она объехала всю Южную Америку, была в Европе и даже Африке. Но говорит, что нет места лучше, чем Россия. У Федора Савельевича 12 детей, больше шестидесяти внуков и столько же правнуков. Они все хотят вернуться сюда». А те староверы, что уже на родине, больше не хотят обратно за границу.

— Португальский уже забывается, испанский тоже забыл. В Уругвай ездил, так неловко было. Спрашиваю своих по-испански, а они не могут понять, что я говорю. Сколько пробыл за границей, все три месяца прохворал, климат не принял. Хотя я там родился и вырос там до 25 лет, — смеется житель свободненской общины Алексей Килин.  

Русское общество старообрядцев нередко воспринимает враждебно. Растет недовольство: мол, переселенцам дарят льготы и земли, отдают лучшее. Это неправда. «После получения старообрядцами гражданства мы готовы предоставить надел в 20 гектаров на семью безвозмездно на пять лет. Вся остальная земля будет предложена в аренду на торгах. Иного механизма нет. Мы совещаемся о двух территориях — Дмитриевском и Сапроновском сельсоветах Мазановского района, где свободны порядка 14 тысяч гектаров. В центральных районах области земли практически нет, она востребована. У нас из 1,5 миллиона гектаров пашни уже обрабатываются 1,3 миллиона», — прокомментировал министр имущественных отношений Амурской области Сергей Олиферов.