АРС-ПРЕСС

В прошлом номере журналист Сергей Иващенко рассказал о том, как работалось в «Ленинском знамени» (ныне «День республики») в конце восьмидесятых

Редактор С., сменивший Александра Емцова, даже не пытался продолжить новаторскую реформу предшественника – старую газету сделать изданием нового времени. Почему –то сразу противопоставил себя коллективу, начались конфликты, увольнения профессионалов. Анна Бельская поехала в Москву жаловаться.

Я даже не помню, с чего начались претензии С. ко мне, но в Книге приказов не менее десятка адресованных мне выговоров. День ото дня борьба редактора с пишущими становилась все изощреннее.
Он создал отдел коммунистического воспитания, в который из отдела писем перевели меня, беспартийную. Тематика: религия, интернационализм. Без специальной подготовки можно было совершить оплошность и быстро угодить в разряд политически неблагонадежных. Я позвонила Емцову, он работал в Ставрополськом крайкоме помощником первого секретаря, рассказала о своих опасениях. «Все правильно, - согласился Александр Александрович, – вы можете переехать в Пятигорск в «Кавказскую здравницу?» - Вариант идеальный, но по семейным обстоятельствам мне не подходил.

Первое задание в новом отделе – в пасхальную ночь, когда святят куличи, совершить рейд по церквам. Члены рейдовой группы: секретарь Черкесского горкома партии Фатима Азова, представитель обкома ВЛКСМ Иван Бутов, уполномоченный по делам религий при облисполкоме КЧАО Николай Правоторов. Мы побывали в Усть-Джегуте, станицах Зеленчукской, Кардоникской, Сторожевой.
В самом начале пути Правоторов предупредил: беседовать без атеистических наездов, попыток агитировать. Только доброжелательная беседа в соответствии с законом «О свободе совести», он уже вышел или только готовился, не помню.
Мы последовали совету уполномоченного, познакомились со многими священнослужителями и прихожанами, те угостили нас сдобой. Поговорили и под утро вернулись домой. В ту ночь я очень много узнала, многое разъяснял в дальнейшем Правоторов и сотрудник научно-исследовательского института Рамазан Керейтов.
Отчет о предпасхальном рейде сдала в секретариат, а через день пригласил С., сказал: «Материал мне не понравился, но править я не стал, пусть прежде прочитает Правоторов и подпись свою поставит». Дня через два меня пригласил Азамат Джендубаев, сотрудник обкома КПСС.
Протянул мой материал, который ему видимо оставил уполномоченный, сказал: «Я кое-что поправил, и хочу вам объяснить смысл этой правки. Вы поймете и больше не повторите ошибку». Материал с подписью Правоторова я вернула в секретариат и вскоре публикация появилась в газете.
Наезды С. ослабевали, а люди с которыми мне приходилось встречаться, помогали овладевать знаниями, и я уже не опасалась оступиться в мире незнакомых фактов.
В год тысячелетия Крещения Руси в Черкесск приехал Архиепископ Ставропольский, Бакинский, Владикавказский Антоний. С. дал задание взять у него интервью.
И вот под вечер Светлана Зайцева, ее супруг, в то время ответственный секретарь газеты Геннадий Котляренко, золотой души человек, рано ушедший из жизни, отправились в Покровскую церковь (Никольского храма еще не было). В Черкесск съехалось духовенство со всего Северного Кавказа. Архиепископа, священников из Нальчика, Ставрополя, Владикавказа, других субъектов, Благочинный церквей КЧАО отец Василий (Афонин) пригласил к себе домой.
Этот вечер нам запомнился на всю жизнь. Священники пели... Незнакомый нам, журналистам, репертуар исполнял мужской хор Антоний – высокий статный красавец. Беседа с ним после трапезы. Собеседник – эрудит, политик, философ, упреждал любой вопрос журналиста, видел с чем у того затруднение, корректно двигал тему и ничего поповского, как мы думали, идя на встречу.
Договорились, что материал ему, Антонию, я прочитаю по телефону. Дал пятигорский номер. Статью написала на одном дыхании, отнесла в секретариат, Геннадию понравилось, тут же отдал редактору. Тот вернул к концу дня со словами: «В партийной газете такую похвалу расточать попу?
Исчеркал весь текст. Возражать себе дороже. Билась мысль: «Антоний умен, как читать ему эту муть».
В общем статья вышла по лекалу редактора С., лишь мой заголовок «Родного неба милый свет»
А вскоре мы узнали что Архиепископ Антоний умер. Недоумение: цветущего человека так быстро не стало?
После выхода номера, в котором было размещено интервью с Антонием, меня встретила в городе партработник довоенных и первых послевоенных лет Дубкова. «Что же вы, голубушка, попа Владыкой величаете, да еще в партийной газете? – Возмутилась она при людях.
- Редактор это уже говорил,- ответила я ей и быстро отошла.
Еще памятный случай. В мой кабинет зашел сотрудник КГБ Обухов, курировавший газеты. Сказал, что из Черкесска ночью выехали за кордон несколько семей пятидесятников, и еще есть желающие, надо написать- статью с чисто человеческих позиций- немолодые люди покидают обжитое место, могилы родных. Едут в белый свет. Кого не заинтересует такая тема, я охотно согласилась.
В гости к Ковтунам отправились вместе с Правоторовым. Домик, залитый солнцем, в районе Привокзальной площади, шляпки георгинов, других высокорослых цветов, здесь же тепличка. Высокий старик с белой бородой, глава общины пятидесятников Ковтун.
По дороге к ним Правоторов предупредил: «Об общине ни слова».
В разговоре участвовали дочери,сын Ковтуна. Школьницы-внучки молчаливо наблюдали за беседой.
Говорили, что хотят уехать в Израиль, хотя конечный пункт путешествия Америка, г.Сан-Франциско. Глядя на ухоженный дворик, огород, сад, мне, чужому человеку, стало жаль этих людей. А что чувствуют они сами, решившие бросить родное гнездо. Ковтун – младший твердил, что ему надоела такая жизнь: сахар по талонам, полки магазинов пустые, масла, и того не достать. Ковтун-старший молчал. «Дедушка это все временно, жизнь наладится, разве можно родную землю покидать?» - Сказала я ему. Старик молча отвернулся.
Они уехали.

А в газете вышел мой материал на целую полосу «Право выбора». Геннадий Котляренко сделал верстку в унисон с текстом. «Великолепное оформление» - говорю и спустя десятилетия. Гена мне сказал, что газету отправили в Москву. Наверное так оно и было, потому что редактор объявил мне благодарность. Думаю вынудили отметить.
Его уволили в День Печати, профессиональный праздник журналистов.
Радости не было, только боль, что столько пришлось пережить. И ощущение, что такому человеку не место в газете. До приезда в Черкесск он на Ставрополье возглавлял районную газету.
Почему оставил в Карачаево-Черкесии такой след после себя? Я прихожу к выводу, что каждый журналист «ЛЗ» профессионально был сильнее приехавшего из районки редактора, да и он сам это понимал, поэтому избавлялся от профессионалов. Самоутверждался человек.
Отдел коммунистического воспитания преемник С. сразу расформировал, сказал, что такого нигде нет. Но освещая эти темы, я многому научилась и без стеснения могу сказать – выросла профессионально.
Столько ярких моментов… Например посвящение молодого Исмаила Бердиева в сан муфтия Карачаево-Черкесии. Происходило это в Доме культуры завода холодильного машиностроения. В зале – яблоку негде упасть, тишина полнейшая, прерывала которую ораторская речь Исмаила Бостанова, земля ему пухом.
Было знакомство с баптистами. Пресвитер общины Василий Страх – умница, эрудит.
Беседы с мудрейшим отцом Василием (Афониным). Помню С. в очередной раз дал провальное задание – поехать на Уруп, написать о кришнаитах. Где их искать? Пошла к Правоторову, он выслушал, спокойно ответил: «Подожди ты с кришнаитами, я редактору сам позвоню».
А через пару дней по его рекомендации в большом зале Дома правительства «за круглым» столом представители всех конфессий республики (в том числе и кришнаиты), обсуждали «Закон о свободе совести». Вел заседание старший - отец Василий.

После С. крайком прислал нового редактора, известного на Ставрополье журналиста Александра Воробьева. Он привез с собой выпускниц Ростовского журфака Таню Ильину, Лену Рыбалко, Оксану Слисарь, Лену Сафонову и двоих опытных журналисток Валентину Лезвину и Людмилу Ковалевскую.
Девочки быстро подружились с коллективом редакции. С Леной Рыбалко мы даже успели сделать совместный материал о Псыже, аул праздновал юбилей.
Воробьев работал недолго. Он что-то хотел изменить, но ничего у него не получалось и вместо перемен в содержании, оформлении газеты заложил кирпичом широкий просвет в узком темноватом коридоре. Этот холл заложен в проекте, дополнительно освещал коридор. Газетчики любили здесь посидеть, обдумать предстоящую статью. Здесь же, на стене, размещался стенд с лучшими публикациями номера, отмеченными на летучке. А Воробьев разом все это уничтожил. Запомнился как человек, у которого постоянно плохое настроение.
Говорят, что о покойном – только правду или ничего. Я говорю правду. Он не любил нас, местных газетчиков, мы платили ему тем же. Громко гнобить по примеру своего предшественника не решался, но потихоньку выдавливал.
Ростовчанка Валентина Лезвина, имевшая опыт работы в газете «Молот» нивелировала промахи Воробьева. Приглашала в секретариат или сама шла в кабинет к незаслуженно обиженному журналисту, предлагала разные варианты исправить ситуацию: выбросить отвергнутый материал в корзину, переработать заново, взяться за что-то новое, например сделать дайджест, который она выполняла мастерски. Мы у нее учились и когда Лезвина уехала в «Ставрополку», сожалели.
В краевую газету уехала Лена Рыбалко, Оксана Слисарь, позже домой, в Пятигорск, отбыла Лена Сафонова. Осталась Таня Ильина, труженица. Вчерашняя выпускница Ростовского университета взвалила на себя всю работу секретариата – каково было без опыта. Но от нее никто жалоб не слышал. В Карачаево-Черкесии Татьяна нашла свою судьбу, вышла замуж, у нее отличная семья, сегодня она, Татьяна Иванова, заместитель главного редактора газеты «День республики»

Место Воробьева занял тогдашний первый заместитель редактора Евгений Стародубцев. Не любил газету, работал по шаблону. К тому времени Карачаево-Черкесия стала республикой, вышла из состава Ставропольского края и коллектив выдвинул кандидатуру редактора из своей среды.
Выдвинули, как оказалось, не к добру для Евгения Алексеевича.
Его посадили на пять лет. За что? Жил скромно, если и воровал, то не больше других. Ставропольский казак Стародубцев поддерживал возрождение казачества в республике, такая волна тогда шла. Однажды даже опубликовал в газете на всю полосу материал, сам написал или другого автора, не знаю «Слава Богу, что мы казаки». Вот такой заголовок. Ранее ушел из жизни сотрудник редакции, также активно, шумно поддерживающий казачество, Виталий Доценко. Хоронили при большом скоплении народа, вслух, не таясь, говорили, что умер не своей смертью.
Стародубцев отбыл срок и вернулся домой.
После него редактором стала Анна Федоровна Бельская. Единственная из редакторов, которая из обкома возвращалась сияющей. В отличие от Стародубцева, умела выбирать друзей. И еще умела хорошо вычитывать полосы.
Новое время стучалось в дверь. Появилась первая частная газета «Курьер», следом Панов создал «Мое дело». Кооперативы расцвели в республике пышным цветом. Коммерсанта Станислава Дерева избрали мэром Черкесска.
Однажды он пригласил меня в мэрию, сказал: «Мне надо создать газету, поговори в редакции, сделайте это». Я передала его предложение коллегам, те охотно согласились. Зарплата в редакции мизерная, почему не подработать. Впятером мы выпустили три-четыре номера газеты «Черкесск: вчера, сегодня, завтра»
Об этом прознали в верхнем эшелоне власти. Рассчитали: одного проучить, остальные сами уйдут. Бельская написала на меня заявление в прокуратуру, и не знаю каким бы был исход, если бы не Полина Семенченко, освещавшая в газете тему правопорядка и законности. В прокуратуре ее услышали, она убедила, что на ровном месте, из-за больничного, хотят учинить расправу и это незаконно. Начальник отдела Айшат Кипкеева, перепроверив факты, с Полиной согласилась.
Это была вторая ловушка. Первую мне подставил С., определив в отдел коммунистического воспитания. И как, вопреки его желанию, мне там хорошо работалось, как помогали люди.
Вторая ловушка – заявление в прокуратуру, после чего я по собственному желанию уволилась с редакции газеты «День республики», по сей день, благодаря Ангелу –Хранителю, работаю в издании, которое мы начинали с коллегами вместе. Как тут не поверить в Бога…
Журналистика – это судьба, линия жизни. Каждый из выступавших на страницах нашей газеты по случаю столетия «Дня республики» мог прекрасно устроиться в другой сфере, в том числе и я сама, сделать чиновничью карьеру, но тянуло в газету. «А это голгофа», - сказал кто-то из коллег. И все равно поднимались. До тех пор пока рождаются люди с искрой Божьей, будет и газета.
Между тем пример «Дня республики» печален. Перед глазами читателей в материалах выступивших журналистов, прошел тридцатилетний отрезок из истории газеты. Она, столетняя, живет в новом времени по старым канонам. Так не бывает, времени подвластно все. Подумать только, столько редакторов сменилось, а продолжить емцовское реформирование, не смог никто из них. Впрочем сделать ее по-настоящему главной газетой республики могла бы Ирина Мягкова, выпускница Ростовского журфака. Светлый человек, она не могла без людей, и через них находила интересные темы. Главное, Мягкова чувствовала слово. Но власть ее отринула, однажды объявив с трибуны большого зала Дома правительства о назначении нового редактора.

О будущем печатной прессы. Было время, когда в Карачаево-Черкесии все негосударственные газеты закрылись, кроме нашей, рухнул рынок периодики. Но сегодня все же есть подвижки. Глава государства учредил ОНФ, орган защиты уделяет прессе большое внимание. Участники форумов ОНФ стали лауреатами, их поддержали финансово.
Седьмой год наша газета работает при поддержке Роспечати. Не все знают, что есть Альянс руководителей региональных СМИ, возглавляет который Софья Борисовна Дубинская. АРС-ПРЕСС (сокращенно) не понаслышке знает где какой редактор и какого качества газета. Бывают в регионах, изыскивают формы поддержки СМИ на законодательном уровне. Видя такое, меняется отношение к печати и на местах. Но и самим нам надо стараться.
Пусть все, что было написано по случаю юбилея «ДР», хоть для кого-то станет опытом.

Людмила МАМХЯГОВА

Газета - это судьба, линия жизни

Последние новости