Крестьянская правда Калистрата Белоглазова

Отец… Долгие годы это святое понятие существовало как бы в параллельной реальности, обостренно не проникая в мое сознание. Да, я гордился своим отцом, механиком-водителем легендарной «тридцатьчетверки», а потом, в мирной жизни, хлеборобом, руководителем совхозов в Упоровском и Ялуторовском районах, орденоносцем. Когда я работал в газете, мне приходилось встречаться с отцом в качестве корреспондента, брать интервью, писать репортажи на темы посевной, жатвы… Говорили мы и «за жизнь», сидя за праздничным столом, где разговор заканчивался «Тремя танкистами» или «Журавлями». В тогдашней политике было много наносного, формального, когда провозглашенные единственной партией лозунги не соответствовали текущим реалиям. Особенно болезненно отец воспринимал наивный романтизм Горбачева, как бы предчувствуя близкий крах СССР. Насильственное разрушение крупных агропредприятий и поголовное насаждение фермерства он называл вредительством в государственном масштабе. Мы спорили. Мне до опьянения нравился свежий ветер перемен: перестройка, гласность… Отец же видел в этих противоречивых явлениях и подводные течения. Эти переживания наверняка укоротили его жизненный путь. Всего два года он не дожил до кончины великой державы. 

Только сейчас, когда я по возрасту пережил своего родителя, я стал, как мне кажется, лучше его понимать и душой, и сердцем. С высоты моих лет я нахожу объяснение его поступкам и непростым решениям на крутых поворотах его судьбы. Я обогнал отца по количеству внуков, но он, пользуясь преимуществом старшего поколения, всегда будет впереди по количеству правнуков. Я как бы продолжаю жить его жизнью. И постигать его Правду…

ДЕТСКИЕ ВОСПОМИНАНИЯ О НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ 

Приближаясь к шестидесяти годам, отец начал писать «Записки о прожитых годах» – неоконченную летопись своей жизни. Он появился на свет в 1925 году в старообрядческой деревне Кокуй (Кушма), основанной неподалеку от места «гари» старца Даниила, устроенной на берегу речки его детства – Березовки – черной зимой 1679 года. Но в записках нет даже намека на эту страшную трагедию, унесшую, по разным подсчетам, от 1700 до 2700 жизней. Скорее всего, отец не знал о ней ничего. Но что такое воля и справедливость, ему стало известно в раннем детстве. 

В его мальчишеской памяти до конца жизни стояла эта чудовищная картина: 

«В январскую ночь 1931 года в нашем доме был произведен обыск, и было объявлено решение властей о выселении нашей семьи в отдаленные места… Признаться, мы, дети, с широко раскрытыми глазами смотрели на ворвавшихся в дом в ночное время людей. Находились мы на полатях, и все время, в течение которого шел обыск и велась опись якобы конфискованного имущества, молча думали: а что же будет с родителями и с нами. Часть имущества была взята и в дальнейшем, как мне говорила мать, не была возвращена ни на какие ее просьбы. На всю жизнь я запомнил страдальчески горестное выражение лица матери, ее большую печаль. Отец же, напротив, оставался спокойным и все время повторял, что в этом все-таки должны разобраться. 

Назавтра он ездил в район, к прокурору. Там обещали разобраться (через некоторое время эта несправедливость была отменена), но, по-видимому, отец был настолько возмущен этой наглой выходкой, что через три-четыре дня при содействии дяди (у которого была лошадь) мы покинули свою деревню, заколотив окна и двери дома, закрыв свою усадьбу. 

Наша семья уехала на Урал, в город Асбест. Ртов было много (мать, отец, нас пятеро), семья постоянно голодала, поэтому решено было обосноваться на родине матери, у ее родителей и старшего брата в деревне Меньшиковой Ново-Заимского района. Там мы прожили два года». 

Семья, помыкавшись по чужим углам несколько лет, вернулась в заколоченный дом и стала заново выстраивать свою жизнь в «Новом быте». Потом родительский дом перевезли в Упорово, в нем я и родился в 1952 году. 

Позднее Калистрат Белоглазов будет часто возвращаться к этому эпизоду. Власть преподала крестьянской семье наглядный урок несправедливости. А на Руси эта моральная категория ценится сильнее, чем закон и право. Потому что последние можно переписать, изменить, стереть, а нравственные принципы и нормы передаются из поколения к поколению. 

В последующем отец жил именно по законам мудрой крестьянской нравственности, со старообрядческим оттенком, и больше всего ценил возможность иметь свободу в выборе жизненных и управленческих решений, насколько позволяла объективная действительность. И не раз попадал под безжалостный каток административной машины. Но шел своим путем. 

ДАН ПРИКАЗ 

5 января 1943 года в 1-м Омском военно-пехотном училище им. Фрунзе появился еще один курсант, Калистрат Белоглазов. 23 февраля он принял военную присягу. Учился хорошо, в охотку. В мае получил лычки сержанта, в июле – старшего сержанта. Но до офицерских погон не дослужился. После разгрома немцев под Сталинградом и под Курском обстановка на фронте кардинальным образом изменилась – наши войска уверенно пошли на запад, главной ударной силой становились танковые и моторизованные соединения. И курсантов пехотного училища быстро переквалифицировали в танкисты. 

30 августа 1943 года Калистрат Белоглазов переведен в 167-й учебный танковый полк, расквартированный в том же Омске, а менее чем через два месяца он уже зачислен механиком-водителем в 173-ю отдельную Черкасскую танковую бригаду Второго Украинского фронта. Почетное наименование получено за овладение городом Черкассы. 

В феврале-июне 1944 года шли тяжелые бои на правобережье Украины. Отец участвовал в Корсунь- Шевченковской операции по разгрому окруженной группировки противника. Были огромные потери с двух сторон. По различным данным, наши войска потеряли от 606 до 850 танков и САУ. Отцу повезло – уцелел в этой чудовищной мясорубке, хотя, находясь в разведроте, ему не раз приходилось вызывать огонь немецкой артиллерии на себя, выявляя огневые точки противника. 

8 апреля бригада была награждена орденом Красного Знамени за форсирование Днестра, овладение крупным транспортным узлом – городом Бельцы и выходом на Государственную границу СССР. Бригаде было присвоено почетное наименование Сталинградско-Корсуньской. 

После этих сражений соединение выведено в резерв Ставки Верховного Главнокомандования и до конца войны участия в боях не принимало. Но отец продолжает воевать. Дальнейший его боевой путь (с 5 марта по 9 мая 1945 г.) прослеживается в 80-й танковой бригаде, входившей сначала в состав 1-го Украинского фронта, затем, после передислокации, 2-го Белорусского фронта (район Познани и Глачау). Почему-то в служебной книжке отца нет сведений о контузии, полученной в конце войны: снаряд фаустника пробил броню, и потерявшего сознание механика-водителя вытащил командир танка. 

Война закончилась, но Калистрат Белоглазов продолжал службу в армии в составе Северной группы войск (Польша) и Белорусского военного округа. Освоив смежные воинские специальности – старшего моториста, регулировщика, инструктора, механик-водитель готовил пополнение для танковых частей. В семейном архиве сохранилась газетная вырезка из армейской «дивизионки», где всего-то несколько скупых строк, но каких: «Многие механики-водители Н-ского подразделения являются воспитанниками старшего сержанта К. Белоглазова. Он обучает танкистов отличному вождению боевых машин и добивается от них четких знаний материальной части». На выцветшем снимке отец запечатлен за регулировкой мотора танка. 

КАК БОДАЛСЯ ТЕЛЁНОК С ДУБОМ 

Первая запись в трудовой книжке Калистрата Белоглазова от 25 июня 1950 года – комбайнер Упоровской МТС. Затем, после уборочной страды, – двухгодичная школа механизации в Ишиме. В семейном архиве сохранилось свидетельство, которое удостоверяло, что он обучался здесь с 18 октября 1950-го по 18 апреля 1952-го и ему присвоена квалификация механика МТС. Оценки по всем дисциплинам – отлично! 

Вчерашний танкист в это время не только грыз гранит наук, но и успел совершить главный поступок в жизни – завести семью. Свидетельство о браке выдано Упоровским бюро ЗАГС 11 августа 1951 года. В жены отец взял молоденького детского врача Галину Зорину, прибывшую в Упоровский район по распределению после окончания Горьковского мединститута. Моя мама получала высшее образование в годы войны. Случай уникальный сам по себе. Ее сверстники из бедных вятских деревень не могли и мечтать об этом, но мамин отец и мой дед, Петр Емельянович Зорин, будучи председателем колхоза и дальновидным человеком, имел возможность в голодные годы прокормить и выучить студентку. Ну и она старалась вовсю! Впоследствии Галине Петровне Белоглазовой присвоено высочайшее для сельского доктора звание – «Заслуженный врач Российской Федерации». Когда приезжал в Упорово в качестве собкора «Тюменской правды», обязательно встречал людей, которые считают маму своей спасительницей. В Ялуторовске так же! 

7 мая 1952 года в молодой семье появился первый сын, Павел, 1 июля 1956-го – второй, Володя. Жизнь шла своим чередом. Родители работали. Нашим воспитанием занималась бабушка, мать отца, Анна Ивановна Белоглазова (Сезёва), староста старообрядческой общины в Упорово, человек с твердым и независимым характером, всю жизнь отдавшая труду и не получавшая ни одного рубля от государства. В те годы за колхозные «галочки» пенсию не начисляли. Так и жила до самой смерти с осознанием несправедливого к ней отношения со стороны государства. 

Отец не оставлял мечты о продолжении образования. Занимая хлопотливые, требующие полной самоотдачи и навыков должности – участкового механика, старшего механика по механизации трудоемких процессов в животноводстве, механика сельхозмашин, бригадира тракторной бригады МТС, специалист среднего звена успевал заочно учиться в Тюменском сельскохозяйственном техникуме. Диплом о его окончании получил в 1957 году и вскоре, после реорганизации системы МТС, переведен агрономом колхоза им. Куйбышева (с. Скородум). 

Претворить в жизнь агрономические знания ему не пришлось. Дальше его судьбой распорядилась партия, в ряды которой он вступил еще в армии. Начался период общественной деятельности, а отец, на мой взгляд, больше тяготел к хозяйственной работе, где требовались конкретные решения, а не умение красиво говорить и грамотно составлять постановления. Инструктор Упоровского райкома КПСС, заведующий кабинетом политпросвещения, заместитель редактора районной газеты «Знамя правды», инструктор при парторге обкома КПСС по Ялуторовскому производственному управлению, инструктор- парторганизатор парткома, секретарь парткома совхоза «Упоровский» – вот столько должностей сменил за каких-то пять лет! Такова была кадровая политика партии. 

В своей стихии отец оказался в 1966 году, когда его назначили директором Упоровского совхоза, крупной производственной единицы, занимавшей, наверное, треть района. В его составе оказались и земли, обрабатываемые его предками в деревне Кокуй. При таких масштабах можно было проявить себя ученому агроному – эта квалификация ему присвоена в 1967-м, после окончания Тюменского сельскохозяйственного института. Все-таки получил крестьянский сын высшее образование. Опять же – заочно! 

Я знаю, что отец никогда не испытывал расположения к А. Солженицыну, полагая, что действия его разрушают основы государства. Но, продолжая повествование о директорской работе отца, я не могу не вспомнить рассказ выдворенного из СССР писателя и диссидента «Как бодался теленок с дубом». Внесу ясность в аллегории: теленок – это конкретный человек, дуб – могущественное государство с его идеологией, незыблемыми устоями, формализмом. 

Быть директором, значит, быть политиком. Не умевший лавировать, отстаивающий свою точку зрения по конкретным хозяйственным вопросам (когда сеять, пахать, молотить), Калистрат Белоглазов попал в опалу местному князьку. Партийные вожди не терпели свободомыслия. И хотя совхоз имел хорошие показатели, в 1971 году директор, недавно награжденный орденом «Знак Почета», был освобожден от должности «по собственному желанию». Можно сказать, легко отделался. Но о дальнейшей работе в Упоровском районе не могло быть и речи. Семья перебралась в Ялуторовск, где жила старшая отцовская сестра Людмила и делал первые шаги в газете «Ленинский путь» автор этих строк. 

Первый секретарь Ялуторовского ГК КПСС Михаил Романович Игнатов принял отца инструктором орготдела. В 1972 году Калистрат Белоглазов окончил школу повышения квалификации кадров Главскотопрома при совхозе «Мытищи», и его назначили директором совхоза им. Чкалова в Ялуторовском районе. Это было крупное агропредприятие откормочного типа треста «Скотопром». На его площадках стояли тысячи голов скота. Совхоз прогремел на всю страну, когда на базе Сингульского комплекса по выращиванию молодняка была открыта Всероссийская школа передового опыта. Отменных результатов добивались на откорме скота механизаторы звена Владимира Ямщикова. В Ялуторовский район ехали делегации по обмену опытом. 

Все шло хорошо. В 1976 году отец был награжден орденом Октябрьской Революции, второй по значимости, после ордена Ленина, государственной наградой СССР. Но снова «дуб» напомнил о себе и о слабости человеческого бытия. 

Откормочный совхоз был освобожден от государственного задания по хлебозаготовкам, все собранное зерно, за исключением семян, поступало в фуражный фонд. Надо было кормить огромное стадо. Но партийное руководство думало иначе: району надо выполнять план. На отца давили. Первый раз он уступил в ответ на обещание помочь зимой с комбикормом, но начальство, выполнив обязательства по хлебосдаче, вскоре об этом забыло. Обескровленное животноводство не дало ожидаемых привесов, и на следующий год Калистрат Белоглазов снова показал характер: не стал сдавать хлеб. В вину ему поставили также активное противодействие политике партии и правительства по вводу в оборот пойменных угодий. Здравый крестьянский рассудок говорил о том, что эти земли, периодически затапливаемые, ни в коем случае нельзя распахивать. Пусть растут здесь сочные травы. 

В 1980 году чаша терпения районного начальства переполнилась, и отец вновь оказался без работы. Последние пять лет трудовой биографии отданы скромной должности инспектора городского комитета народного контроля. Дослужив до шестидесяти, он ушел на заслуженный отдых, посвятив себя внукам. 

Конечно, отец сильно переживал, он чувствовал в себе силы вершить большие дела. Жалел или нет о своем упрямом характере, не знаю. Но если бы он дал тогда слабину, сдался, то переживал бы еще больше. 

Рано ушедшего из жизни Калистрата Павловича Белоглазова тепло вспоминают в Памятном, Сингуле, Яру. Он оставил о себе добрую память. 

НА СНИМКАХ: Калистрат Белоглазов, 1952 г., г. Ишим; а это я с мамой в Упорово, 1950-е гг. 

Павел БЕЛОГЛАЗОВ