|
|
|
27.04.2024, 21:07 |
|
|
|
«В любых строках – он был самим собой»10.05.2017, 07:16 «Коммуна», г. Воронеж. Воронежская область
Век «Коммуны» Первого журналиста-«коммуновца» вживую я увидел тогда, когда начал работать в панинской районной газете. То был Михаил Мухортов, собственный корреспондент «Коммуны» по аннинской зоне. С ним, воспользовавшись такой благой оказией, отправили меня на собрание по выдвижению кандидатов в депутаты Верховного Совета СССР.
Александр Высотин
Повез нас кучер на лошадке, запряженной в сани, на которые райисполкомовцы, с учетом авторитета собкора «Коммуны», конечно, положили тулуп. Было снежно и морозно. Я несколько отодвинулся от Мухортова, чтобы не обеспокоить его. А он, вдруг подтянув меня к себе, укрыл доброй половиной тулупа. Через какое-то время Мухортов зашел к нам в редакцию. Щурясь сквозь очки, сказал: «Ну вот, а ты переживал, молодец, хорошо написал». Находясь вне себя от счастья, я все же засомневался: когда же это он успел прочитать? Успокоила корректор, которая рассылала сигнальные экземпляры каждого номера нашей «районки» по списку, где вместе с важными московскими и воронежскими адресами значился и адрес собкора «Коммуны». Следующим «коммуновцем» был тоже собкор, Валентин Жердев. С ним мне пришлось общаться в поселке Анна, где довелось работать в межрайонной газете. Общение с этим открытым, интеллигентным человеком дало многое. И прежде всего я видел, как он плотно работает. В Анне же впервые познакомился и со специальным корреспондентом Александром Проскуриным, прибывшим в командировку. С виду персона представительная, важная, а стоило заговорить и – стало у меня одним близким человеком больше. Через несколько лет я и Проскурин поселились в новом «коммуновском» доме на левом берегу Воронежа. К тому времени он уже защитил диссертацию и преподавал в вузе. А та случайная встреча переросла в доброе житейское общение. Чем-то схожими стали для меня и отношения с Петром Ипполитовичем Лапинским, которого все помнят как директора типографии издательства газеты «Коммуна». В век «Коммуны» для пополнения её летописи спешу напомнить, что уважаемый Петр Ипполитович прежде несколько лет возглавлял промышленно-транспортный отдел областной газеты. А теперь памятью сердца, которое, по выстраданному суждению поэта Батюшкова, «сильней рассудка памяти печальной», расскажу об Анатолии Морозове. Журналист одаренный, человек редкостной доброты и душевности. С Анатолием Морозовым как «коммуновцем» мне довелось тоже общаться не по службе, а по дружбе. В то время когда он начал трудиться собкором в «Коммуне», перейдя из «Молодого коммунара», где заметно прославился, я работал в журнале «Политическая работа». Упоминаю не ради престижа своей персоны, а исключительно в связи с тем, что ответственным секретарем в «Политической работе» был в то время журналист, а ныне писатель, Владимир Петропавловский, обретший до своего секретарства известность как спецкор «Коммуны». В «Коммуне» я читал каждую публикацию Морозова. Таких почитателей, помимо меня, были тысячи. Начинаешь читать – и не можешь оторваться. Вот передо мной вырезки его публикаций, где журналист Морозов «был не отзвуком, не эхом, не туфтой, // В любых строках – он был самим собой». Вот информация «Форма красит всех» в пятнадцать строк всего, с диалогом, а получилось сродни новелле. А вот публицистический очерк «Икона в пустом доме» на две трети полосы о спасении духовностью. Оперативная корреспонденция «Когда «ГОСТ», а когда не «ГОСТ»? О ней – отдельно, как о крепком «гвозде» среди десятков «оперативок» того времени. Увлекающий стиль языка, доказательное виденье реальной возможности решения производственной проблемы – только такие строки и отливал дар Анатолия Морозова. Наше общение, переросшее в дружбу, началось в годы учебы на первом курсе только что сформированного заочного отделения журналистики филфака ВГУ. Здесь первоначально и запомнился мне Морозов. Вначале – чарующим пересказом на экзамене сюжета из зарубежной литературы. Потом – ответом на экзамене по скучноватому предмету «Введение в литературоведение». Студент Морозов так обыграл суховатый термин, что строгий, лишенный сантиментов доцент Сергей Георгиевич Лазутин поднял голову и стал заинтересованно вслушиваться в лирическую интерпретацию. Для меня это было потрясением: ведь я же с Морозовым общался более всех и не замечал, чтобы он так блистательно выделялся речью. Полагаю, что его истинно волновало желание передать людям то, что его самого взволновало, что он проникновенно увидел там, где зрение других слепо. Проявлял свой дар сфокусировано, прицельно, чарующе. Его личность была равна его таланту. Анатолий Морозов не умел обижаться, был настолько снисходителен к слабостям тех, кто общался и дружил с ним, что нужды прощать кого-то для него вовсе не было. Особенностью голоса, речью, манерами, да и всем обликом он напоминал знаменитого актера Иннокентия Смоктуновского. Умел общаться с людьми разного возраста, социального положения, профессии, для всех сразу становился близким и понятным. И верю я, что там, на небесах, душа его «во благих водворится»… Источник: газета «Коммуна», №35 (26679) | Пятница, 5 мая 2017 года |
|
 
|
|
| © 2008 «АРС-ПРЕСС» |
|
30 лет назад, 18 декабря 1989 г. в Брюсселе было подписано Соглашение о торговле, коммерческом и экономическом сотрудничестве между СССР и Европейскими сообществами. Эта дата стала отправной в построении официальных отношений России как государства-продолжателя СССР с Европейским союзом.
В эти дни в Праге проходят две выставки Музея-заповедника «Абрамцево»: «Лики Гоголя» и «Театр начинается с Абрамцева».
Несмотря на почтенный возраст, Василий Леонидович Угрюмов не только хорошо управляет своими старенькими «Жигулями» и «Нивой», но даже сам по-прежнему ремонтирует машины.
В этом году статус объекта культурного наследия регионального значения присвоен могиле Несвитского Н. Н., контр-адмирала, участника Гражданской и Великой Отечественной войн, который расположен в мемориальном сквере в Хабаровске. Еще четыре здания внесены в реестр в качестве объектов муниципального значения. Все они расположены в Комсомольске-на-Амуре.
Герои живут не только на страницах эпосов и в кадрах блокбастеров, они – среди нас, ходят по одним с нами улицам, а для совершения подвигов им не нужны суперспособности и эффектные костюмы. Обычные люди. Разве что сердце у них гораздо больше.
