АРС-ПРЕСС

Это в песне «Волочаевские дни» красные партизаны «и на Тихом океане свой закончили поход». А для Montcalm на Дальнем Востоке закончилась лишь война, походы-плавания его между тем продолжились... Здесь ледокольный пароход пробыл без малого год. После того как поздней осенью 1944-го Montcalm отработал спасателем близ бухты Провидения, на месте аварии парохода «Кузбасс», он ушёл в Петропавловск-Камчатский на ремонт.

Весне навстречу

Место в доке для Montcalm освободилось под самый Новый год. Затем больше месяца записи в журнале начинаются, будто под копирку: «Стоим в состоянии докового ремонта, освещение и отопление судовое…» В будничный ход вторглось лишь 18 января: на пароходе сменился капитан. «Настоящего числа с 24.00 согласно радиограммы начальника ВАМП (Восточного Арктического морского пароходства. – Прим. О.Х.) тов. Федосеева вступил в командование ледокольным пароходом «Монткальм» согласно акта». Подпись - Н.Н. Иванов. И следом капитан Б.Н. Макаров: «Корабль сдал старпому Иванову Н.Н. согласно акта и выбыл по назначению». О самом назначении и месте будущей службы – ни слова! Правда, есть предположение: Бориса Николаевича Макарова с Дальнего Востока отозвали в Москву для работы в центральном ведомстве Главного управления Севморпути.

Ещё одна любопытная нам запись, от 22 января: «08.00. Команде выходной день по случаю 21-й годовщины со дня смерти В.И. Ленина». Получается, дату кончины вождя в те времена отмечали как праздник?!

Ремонт Montcalm длился до конца февраля, но ещё 8 февраля на судне получили предписание руководства ГУСМП: сразу же по выходе из дока колоть лёд в гавани порта. В Петропавловске-Камчатском очень спешили войти в навигацию, а на Montcalm к этому времени едва успели закончить лишь корпусные работы. Тогда часть рабочих местной судоверфи перешла на борт ледокольного парохода, чтобы ремонт палубных и вспомогательных механизмов, электропроводки, грунтовку и покраску вести на ходу.

Судовой журнал в определённой мере даёт представление о том, насколько интенсивно той весной работал главный порт Камчатки. Под проводкой Montcalm во льдах ходили многие суда, от промысловых до большегрузных Liberty: «Смольный», «Арктика», «Галина Осипенко», «Капитан Смирнов», «Зырянин», «Аскольд», «Максим Горький», «Щорс», «Уралмаш», «Узбекистан», «Куйбышев», «Сучан», «Анастас Микоян»…

Война, та, что далеко на западе, и в самом деле уже догорала. А в Петропавловске-Камчатском Montcalm жил привязанным и к судоверфи, и работам в порту; и по записям в его вахтенном журнале приближение победы над Германией ничем не проявлялось. День 9 мая 1945 года для моряков начался обыденно: «00.00. Стоим на двух якорях и швартовых кормой к причалу судоверфи в ожидании распоряжений. На вахту заступил матрос Первушин. 07.00. Побудка команды. 08.00. Начало судовых работ. Суточное дежурство по судну сдал старпому Пинежанинову. 2-й штурман Ганзер». А дальше буквально врывается: «11.00. Получено сообщение об окончании войны с фашистской Германией – безоговорочная капитуляция Германии. Дано распоряжение об окончании работ, команде собраться на митинг, поднять флаги расцвечивания. 12.00. Проведён митинг по случаю победы наших войск над Германией. Дан гудок в течение 10 минут. Команде – выходной день. 13.00. Часть экипажа уволена на берег…»

На севере дальнем

19 мая: «…получено распоряжение начальника ГУСМП товарища Папанина о выходе в рейс на Командорские острова по указаниям секретаря Камчатского обкома ВКП(б) товарища Петрова…» Сам товарищ Петров, к слову, ступил на палубу парохода спустя шесть дней. И это был первый выход Montcalm в открытое море: пассажиров - 33 человека взрослых и двое детей, груз в трюмах – 235 тонн, запас угля - 500 тонн, воды – 160...

Лето Montcalm провёл на дальнем севере Берингова моря: Анадырь, бухты Угольная, Лаврентия и Провидения. Архангельские моряки работали на Дальстрой – масштабную и всесильную организацию с контингентом из вольнонаёмных и заключённых. Собственно, на них держалась вся индустрия на севере Дальнего Востока: геология, портопункты, рудники, прииски, строительство… В частности, в бухте Лаврентия создавался аэродром. Сюда в основном везли лес, кирпич, уголь, бензин, продовольствие, медикаменты.

Но порой Montcalm по ходу рейсов «приворачивал» к таким промысловым поселениям, как Уэлен и Наукан, и тогда в его ведомостях указывались несколько экзотические грузы:

«...из кормового трюма жира морзверя – 305 бочек, шкур моржовых – 15 связок, клык моржовый – 17 мешков, пушнина разная – 21 мешок».

А рядом Япония – агрессивная островная империя. Потому-то и напрашивается сопоставление главных событий её битвы 1945 года на Тихом океане с хронологией корабельной жизни Montcalm.

26 июля 1945 года японцы отвергли требования США, Великобритании и Китая сложить оружие и капитулировать. В этот день Montcalm шёл к чукотскому селению Наукан на мысе Дежнева.

7 августа американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму. Montcalm стоял в бухте Лаврентия. На его борту всё как обычно. Единственное «нестандартное» сообщение: «17.00. По просьбе порта выделили 10 человек для погрузки шхуны «Чукотка» до 24.00».

Но вот и 9 августа. Сразу две даты: американцы сбросили атомную бомбу на город Нагасаки, а Советский Союз вступил в войну на Дальнем Востоке. Montcalm: «11.30. Личный состав собран на митинг по случаю объявления вой-ны Японии. 12.15. Митинг окончен…» Утром 10 августа, днём 13 августа и рано утром 15 августа на пароходе объявлялись учебные боевые тревоги…

О прочих приметах войны. 24 августа Montcalm шёл из бухты Угольной в Петропавловск-Камчатский. В 8 часов утра у мыса Шипунский штурман записал: «Радиомаяки на объявленной волне не работают». В 12.15 «курсом OST от W показались два самолёта типа МБР. 12.20. Самолёты обошли вокруг судна и ушли курсом W. На самолётах видны знаки СССР. 14.48. На SW курсом NO замечены два самолёта. Объявлена боевая тревога. 14.50. Все посты к бою готовы. Самолёты типа МБР прошли с левого борта курсом NO в расстоянии 4.000 метров, на высоте 1.500 метров. 14.55. Отбой тревоги».

Вечером следующего дня на стоянке в Петропавловске матросы Montcalm закрасили идентификационную марку своего судна на борту – крупные буквы USSR. Такая поспешность не совсем понятна, ведь война с Японией продолжалась. Впрочем, недолго.

2 сентября в Токийском заливе на борту американского линкора «Миссури» японцы подписали акт о безоговорочной капитуляции. Montcalm в этот день находился в Чукотском море, недалеко от Ванкарема, шёл в Певек. На борту 43 пассажира, 78 человек команды, 640 тонн угля, 265 тонн воды…

8 сентября в китайский Порт-Артур вошли корабли советской эскадры, а Montcalm тогда же следовал к порту Тикси, он возвращался домой.

Идём домой!

Это правда: когда путь домой, то и корабль будто бы бежит быстрее. Последняя дальневосточная бункеровка - 31 августа. А на следующий день Montcalm завернул за мыс Дежнева. Утром 4 сентября бросил якорь в порту Певек. Здесь: «13.50. С борта высажены 7 человек осуждённых военным трибуналом и переданы властям Певека». За всю войну записей о пассажирах Montcalm из числа осуждённых в журналах нет! Только в этот день. Пароход принял новых пассажиров и снова в путь – домой! Льдов не встречали и шли бодро. Вечером 9 сентября – Тикси.

Заправились пресной водой – и дальше. Даже шторм в семь баллов с порывистой килевой качкой - не печаль! В три дня добрались до Нордвика, ещё через сутки в бухту Кожевникова. Но здесь «притормозили»: оказалось много пассажиров на Архангельск – 185 человек, а ещё и багаж…

«При пассажирах следует большое количество багажа, – записал вахтенный штурман. – Отдельного помещения для него на судне нет… Поэтому койки приходится частично занимать под багаж, который занимает около 100 пассажирских мест в твиндеках». Что принял на борт Montcalm в багаже, который заявлен как 35 тонн, не сообщается. Скорее всего, рыбу (солёную и копчёную), изобилием её и по сей день славятся Таймыр и Якутия. Ветераны полярники, с кем доводилось беседовать, вспоминали год сорок пятый, когда зимовщики, военные, командированные и отпускники объёмным багажом везли с собой на Большую землю именно рыбу. Даже не имея семи пядей во лбу, догадывались - в разорённой стране голод неизбежен.

И всё таки – домой! Хотя и через… Тикси! Сюда Montcalm вернулся, чтобы высадить восемь (!) пассажиров, взять уголь и воду. 1 октября пароход покинул порт и через трое суток, не встретив сплочённых льдов, удачно проскочил пролив Вилькицкого.

7 октября – Диксон. Бункеровка углем, водой, и всё новые пассажиры. Montcalm будто собирал их в тот рейс на Архангельск почти со всей «демобилизованной» Арктики – 283 человека!

Наконец, Карское море. И шторм 8 баллов! Так невелика и беда, если идти домой! Капитан Montcalm Н.Н. Иванов 13 октября радировал в пароходство: «Сегодня утром прошёл Карские Ворота. Имею пассажиров 283 человека. Большинство транзитом через Архангельск на Москву. Отпускники, по состоянию здоровья, семейные с детьми. Прошу заранее подготовиться к приёмке. Пассажиры имеют много багажа».

Сегодня этого здания из красного кирпича на берегу Двины уже нет. Старожилы помнят его как холодильник бывшего Сурского подворья. Располагался он близ площади Профсоюзов на берегу Двины, имел собственный причал, к которому швартовались не только траулеры. Долгое время подходили к нему и пассажирские суда. 16 октября в 13.05 именно к причалу холодильника прижался левым бортом Montcalm. В 14.00 объявили сход на берег, тогда же и экипажу отменили морские вахты…

Но уже вскоре море напомнило о себе. Утром 20 октября водолаз осматривал пароход и обнаружил, что «с правого винта сорвана одна лопасть, шпильки крепления срезаны…» Если винт лишается лопасти, вибрация по корпусу судна неизбежна, и эти содрогания трудно не заметить. Но в случае с Montcalm, видимо, так спешили домой, что не заметили…

Пришлось изрядно повозиться. Сначала винт не могли снять. Сняли, только подорвав его зарядом аммонала. Чтобы заменить лопасть, винт подняли из воды и подвесили на стропах плавкрана. Сажали винт обратно на ступицу гребного вала тоже с помощью плавкрана. Бились-маялись сутками напролёт до вечера… 5 ноября! А на следующий день как ни в чём не бывало отчалили, взяли бункер на Левом берегу и пошли в Молотовск…

* * *

В 00.00 7 ноября ошвартовались к причалу №1. В 8.00 торжественно подняли флаги расцвечивания. Часть моряков ушла в увольнение на берег. Остальные ждали ледоколов «Иосиф Сталин» и «Северный ветер», что были уже на подходе. Отсюда, из Молотовска, летом 1942 года, собственно, и начал свою эпопею в Советской Арктике бывший канадский пароход Montcalm.

Олег ХИМАНЫЧ, морской историк

И на Тихом океане… не закончили поход

Последние новости