АРС-ПРЕСС

Беседы руководителей региональных СМИ с губернатором в формате «Мужского разговора» уже стали традицией. И их откровенность, их информативность тоже уже традиционны. Губернатор, к примеру, еще до того, как включили камеры, до того, как на лацканах пиджаков были закреплены микрофоны, призвал: «Спокойно задавайте любые вопросы, отвечу на все».

На мой взгляд, именно в этом главная ценность наших встреч. Не факт, кстати, что ответ тебе понравится, не факт, что он будет таким, как ты ждал. Но ты задаешь вопрос и получаешь ответ. Прямой. Аргументированный… Ты можешь соглашаться или нет, но ты точно будешь знать не просто, что происходит (об этом ямальские СМИ рассказывают ежедневно и подробно), ты будешь знать ПОЧЕМУ, какова логика принятия решений.

Ты и читатели узнаете, например, что долгие годы монополии авиакомпании «Ямал» в салехардском небе – это результат не «происков» Василия Крюка, а того, что салехардский аэропорт самый дорогой в России. Узнаете, что когда принималось решение о снижении ставок, которое откроет дорогу конкуренции, была настоящая битва, потому что мнения у экономистов не совпали… Тем не менее решение принято. И это, по мнению губернатора, то, что давно должна была сделать власть: создать условия… А дальше – дело за авиакомпаниями…

Также многое становится понятным по строительству ямальских микрорайонов в Тюмени. Или, к примеру, становится ясно, что некоторые чиновники, которым порой достается от ямальских СМИ, ходят на нас жаловаться губернатору… В общем, масса интересного из первых рук…

– Дмитрий Николаевич, ваш новый срок начался с плавных кадровых перемен. Сменились главы в ряде муниципалитетов, меняются директора департаментов, появились новые заместители. Те, кто остался в своих креслах, уже могут выдохнуть спокойно? Или ротации в управленческой команде еще возможны?

– Это нормальный процесс, он не может иметь остановки. Мы все живые люди, у нас разные причины ухода. Многие по возрасту уходят, потому что время приходит, кто-то по состоянию здоровья, у кого-то иные личные обстоятельства. Я с большой благодарностью отношусь к людям, которые это всё понимают: уходят и понимают, что они всё возможное сделали для нашей работы. Поэтому не стоит сильно на этот счет переживать, выискивать тенденции. Плановое обновление переживает любая, в том числе и коммерческая, структура. Это нормальный жизненный процесс.

– Совсем недавно Ямал, как обычно, к этому уже привыкли, получил первое место в рейтинге антикризисной устойчивости. Одна из телекомпаний, на мой взгляд, некорректно сравнила жизнь на Ямале с жизнью в Ярославской области, которая, кстати, последняя в этом рейтинге. На ваш взгляд, чем отличается жизнь на Ямале от всей России? И в чем наше преимущество, почему мы первые?

– Я незнаком с их системой оценки, но могу сказать, что регион, который из 110-миллиардного бюджета в один год теряет сорок миллиардов прибыли и при этом остается на ногах и оказывается первым в рейтинге, – я считаю, это, действительно, результат. И такой результат сам собой не достигается. Этим занимается большое количество людей. Что на самом деле сегодня происходит? Вы знаете – мы реализуем очень крупные инфраструктурные проекты, они все направлены на будущую диверсификацию экономики. Этот очень важный момент мы задекларировали еще в 2010 году, когда сказали: «Мы будем строить новый Ямал». Новый Ямал – это переход на переработку, на постоянные рабочие места, на возможную конкурентную среду в мире не только при продаже нефти и газа. Я всегда считал: чем быстрей наша страна слезет с нефтегазовой иглы, тем уверенней мы будем чувствовать себя и на внешнем геополитическом поле, и внутри страны.

Что касается дня сегодняшнего, то для Ямала никаких критических, непреодолимых проблем нет. Они существуют, безусловно, но имущественные налоги пока покрывают выпадающие налоги по прибыли. Кроме того, уже в следующем году мы начинаем вводить очень крупные проекты. Поэтому у меня нет сомнений, что мы удержимся на ногах. Мы имеем очень сильную команду в экономике, и финансисты у нас с очень большим опытом, пережившие еще и девяностые годы, и дефолты, и разные кризисы финансовые.

Мы находим варианты, мы гибкие – где-то берем кредиты, где-то участвуем в выпуске облигационного займа. ГЧП (государственно-частное партнерство) очень сильно выручает нас.

К примеру, мы сегодня строим более 330 объектов. Ямал по-прежнему – одна большая стройка. И искусство власти заключается в том, чтобы, невзирая ни на какие выпадающие доходы, это строительство не останавливать. Нужно находить варианты решения. Может быть, договариваться об увеличении сроков расчетов, давать какие-то гарантии, разгружать процентную ставку. Есть разные механизмы, позволяющие не падать духом и не останавливать то, что мы запланировали. Кризис – это хорошее время, чтобы мобилизоваться и включать мозги. На полную катушку!

– При всём этом некоторые аналитики пророчат десятилетия низких цен на энергоресурсы. Как долго в этом случае Ямал сможет оставаться благополучным регионом? Давать льготы, переселять пенсионеров и так далее?

– Давайте начнем с того, что у нас долгое время держались необычно высокие цены на углеводородное сырье. Просто был – вы помните? – сделан огромный скачок в течение практически одного года, и там на ста – ста десяти долларах за баррель цена зафиксировалась. Ну и кто-то решил, что так будет всегда... А тем временем мир, понимая, что энергоносители, произведенные из углеводородного сырья, стоят дорого, начал программы, связанные с альтернативной энергетикой. И они уже не остановятся, это очевидно. Нефть, возможно, больше не будет стоить столько, сколько стоила раньше. Но это не смертельно. Надо смотреть не на стоимость продажи, а на себестоимость производства. Мне известна позиция Алексея Борисовича Миллера, Вагита Юсуфовича Алекперова. Они говорят, что в принципе ситуация не смертельная: даже если цена за баррель еще снизится, для предприятий ТЭКа ничего страшного нет. Но здесь не стоит забывать – чем уникален российский нефтегазовый комплекс? – он на себе несет очень большую социальную ответственность. Во многих местах строится инфраструктура, которая ну не должна ложиться в затраты, понимаете? У нас не просто нефтегазовые компании – это нефтегазовые компании государственного масштаба. Они реально выполняют во многом государственную функцию. И именно в этом аспекте возможны какие-то сокращения издержек. И это, конечно, нас тревожит.

– В связи с сокращением бюджета сократился объем инвестиций в программу «Сотрудничество» с Тюменской областью. Приостановлено строительство ямальских микрорайонов. Это повлекло массу комментариев и версий. Хотелось бы знать, что происходит на самом деле.

– Я сразу хочу сказать, что в этом нет вины губернатора Тюменской области Владимира Владимировича Якушева. Спасибо ему огромное, он сделал всё для того, чтобы мы построили два микрорайона. Мы не просидели без дела всё это время, мы могли и гораздо меньше построить, но мы построили много. И, конечно, в этом заслуга огромная и Алексея Борисовича Миллера, который в принципе профинансировал эту программу. Но, как я уже сказал, сегодня нет прежних объемов прибыли и «Газпром» попросил паузу на год. Может быть, это будет и два года – трудно сказать. Но это не значит, что мы обязательства по переселению наших граждан остановим. Когда я пришел на пост губернатора, Ямал переселял в год 200–220 человек. Программа была очень простая: мы не строили жилье, мы давали деньги – люди переезжали. Сегодня нам по силам к этой цифре пока вернуться, чтобы ручеек не иссяк. В эти 200 должны, безусловно, первоочередными попасть те, кто особо нуждается в переселении.

А то, что мы пять тысяч (некоторые считают, порядка семи тысяч) переселили – эти люди, переселенные, в них инвалиды, первая-вторая-третья группы, то есть люди, которые нуждались в этом переселении, это нужно было сделать. Наиболее нуждающихся в массовом порядке переселили. Улучшится ситуация с прибылью, может быть, диверсификация экономики даст нам хороший поток, тот же запуск завода «Ямал СПГ» – мы значительно в налогах прирастем, тогда сами сможем продолжать эти программы. От них отказываться не намерены. Так что сокращение объемов – мера временная. Не страшно это, поверьте мне. Всё будет нормально.

– Недавно Министерство транспорта не исключило банкротства и ухода с рынка ряда региональных авиакомпаний. Какова судьба авиакомпании «Ямал»? В Салехард уже летает авиакомпания «S7 Airlines». Планируется ли расширять этот список?

– Мы на самом деле оживили рынок авиаперевозок. Это та задача, которую я себе ставил после задачи сохранения авиакомпании «Ямал». Там огромное количество людей работает, вы знаете. Когда мы начинаем ругать АК «Ямал», мы должны понимать, что ругаем не генерального директора Василия Николаевича Крюка, который долгие годы руководит, кстати, довольно успешно, этой компанией. Мы говорим об огромном количестве людей, которые работают на территории Ямала, Тюменской области и других регионов, где мы летаем. Мы же летаем из разных городов: Уфы, Екатеринбурга, Перми, из разных аэропортов осуществляем перевозки. АК сохранена, в этом нет никаких сомнений. В будущем мы плавно перейдем от боингов и, скорее всего, от эйрбасов на «Сухой Суперджет» и эйрбасы, произведенные в России.

Это значительно дешевле, это лизинговая схема, но она кратно дешевле, потому что сегодня курсовая разница огромная. Доллар стоит относительно рубля очень много.

Еще одна мера, на которую мы решили пойти, – снижение имущественных ставок по салехардскому аэропорту. Это самый дорогой аэропорт России! На то, конечно, есть объективные причины – у нас дорогая «коммуналка», у нас более высокий уровень зарплат. Но сюда никто никогда не захочет летать, если мы не снизим себестоимость.Это наша задача как власти. Жаль, что мы не сделали этого раньше. Но, может, раньше и компании не были готовы сюда летать. Всем и так жилось хорошо. А кризис всех заставил искать новые варианты. Кризис превратился в возможности…

– Какие новости по большим инфраструктурным проектам? Интересно, как продвигается работа по строительству дороги Бованенково – Сабетта, на долгожданной дороге Надым – Салехард?

– По Северному широтному ходу новый руководитель «РЖД» Олег Белозёров взял на себя ответственность по началу строительства, допроектирования дороги. У него в инвестпрограмме появилась строчка «Северный широтный ход». Для нас это большая радость, мы теперь, грубо говоря, просто помощники и участники этого масштабного проекта.

Что касается железной дороги Бованенково – Сабетта, она у нас сложена с инвесторами. Они по-прежнему проявляют инициативу, хотят строить. Сегодня мы сделали проектную документацию, в 2017-м работу по этой дороге планируем начать. Примыкание к порту Сабетта получили в трех местах. Сейчас определяем лучшее место для того, чтобы можно было и сухогрузный, и контейнерный порт поставить. Это крайне сложная тема, потому что там имеем часть пересечений с существующими трубопроводами и аэропортом. Поэтому придется немного обходить их стороной, чтобы не создавать дискомфорт для «Ямал СПГ». Но, тем не менее, это всё полностью состыковано. У меня есть глубокая уверенность, что мы сможем довести работу до конца.

– О перспективах сжиженного газа интересно спросить. На этом рынке тектонические процессы идут. С одной стороны, все говорят, что за этим будущее. При этом цены на СПГ падают, спрос пока не растет. Вот-вот готовы запустить новые мощности конкуренты в Австралии. Из США на днях вышел первый танкер с сжиженным газом. Опять какое-то давление на цены. И при всём при этом «Ямал СПГ» продолжает свою колоссальную стройку. Они что-то знают, чего не знают другие?

– Вообще, для России рынок СПГ – это необычный рынок. Но в будущем, при запуске «Ямал СПГ», сахалинских и питерских проектов, мы займем около 20 процентов на мировом рынке. Но это не весь сегмент, который мы могли бы занять. И мы, наверное, как никто другой, более конкурентны в этой среде и более комфортны для таких стран, как Китай и Япония, которые делают прогноз жизни своих стран на 100–200 лет вперед. И им интересны не те партнеры, которые сегодня сланцевый газ добыли, сжижили и отправили. И смогут так делать ближайшие 10 лет. Им интересней Россия, у которой запасы как раз лет на двести... А то, что страны будут переходить от трубного газа на сжиженный природный газ, у меня нет никаких сомнений. Потому что это независимость. Это то, к чему стремится каждое государство. Потому что труба, и вы видите это сами, всегда является некой точкой торга. И многие страны поэтому не хотят с этим заморачиваться.

Поэтому нет причин волноваться по поводу востребованности сжиженного газа. У нас строится «Ямал СПГ», на стадии проектирования и «СПГ-2», и «СПГ-3». Мы уверены в том, что, в отличие от того же австралийского, катарского, новозеландского газа, наш всегда будет в плюсе. По трем причинам. Во-первых, наш находится в естественном холодильнике. Во-вторых, его производство мы налаживаем прямо на месторождениях. И, в третьих, прямо с завода у нас есть выход на Мировой океан.

– В 2015 году редакции «Красного Севера» пришлось дважды заниматься решением проблем бездомных людей. Выявились определенные пробелы в механизме социальной защиты. В Харпский дом-интернат «Мядико», к примеру, с диагнозом «алкоголизм» не берут, а ведь подавляющее число людей, оказавшихся на улице, страдают именно алкоголизмом. Как в таких случаях поступать? Может, имеет смысл создать в Салехарде такой приют, куда принимали бы всех – в любой момент – без длительного оформления бумаг, просто потому, что прямо сейчас нет у человека крыши над головой? По оценкам специалистов, сегодня в Салехарде около тридцати человек в зоне риска…

– В строящемся Преображенском храме такие помещения предусмотрены… Что касается возможности строительства приюта… Вот послушайте… Представьте, что у меня в левой руке, например, перечень людей, у которых дети-инвалиды… Они из последних сил пытаются зацепиться за жизнь. Родители должны находить время и силы, чтобы и с детьми быть рядом, и работать, чтоб прокормить их, обеспечить лечение и уход. Они, на мой взгляд, настоящие герои… И вот эти люди нуждаются сегодня в приюте, в жилье. Многие из них живут в ветхих аварийных домах. У меня их огромное количество, стопка! А в другой руке у меня, допустим, список из тридцати потенциальных бомжей, у многих диагноз «алкоголизм»... И у меня, понимаете, нет средств, чтоб хватило создать условия ВСЕМ, я обязан выбрать, о ком позаботиться в первую очередь… И выбор очевиден, согласитесь… Я сначала буду заниматься теми, кто поднимает детей, кто изо всех сил старается сам, но всё равно нуждается в помощи...

Наверное, кто-то должен заниматься и бомжами, но строить специальное учреждение… Вы каким образом будете отсеивать бомжей из других регионов, которые начнут сюда прибывать, если мы создадим такой центр? Вы же понимаете, мы не умеем плохо строить. Если сделаем какое-то учреждение, оно будет очень высокого уровня, как перинатальный центр в Ноябрьске...

Но вот как поступить? Я не знаю, честно вам скажу. Может, меценаты какие-то найдутся? Может, волонтеры? Людей, которые оказываются в такой беде, действительно жалко. Но, может, и в самом деле тут стоит подключиться представителям гражданского общества? Об этом надо подумать…

– Кстати, одним из элементов гражданского общества являются средства массовой информации. В год 85-летия ямальских СМИ, за полтора месяца до дня рождения «Красного Севера», вполне уместно спросить: а что для вас СМИ? Источник информации? Инструмент для выстраивания образа власти? Канал обратной связи с ямальцами? Вам приходилось когда-либо по информации, полученной из СМИ, принимать управленческие решения?

– Приходилось, и я очень рад этому, рад тому, что средства массовой информации имеют сегодня возможность говорить о недостатках. Открою вам небольшой секрет: очень часто мы с нашими заместителями, директорами департаментов обсуждаем темы, которые некомфортны им. Меня спрашивают, почему так происходит, почему в тех или иных СМИ показывают такую позицию, будто бы мы не работаем или что-то недоделываем? Я им говорю: вы знаете, я сам просил наших журналистов занимать такую гражданскую позицию и не хочу, чтобы эта позиция менялась. Я хочу, чтобы наша деятельность была максимально открыта. А значит, обсуждалась в СМИ. Потому что иногда это стимулирует наших чиновников к действиям. К сожалению, «замыливается» глаз у многих. К сожалению, многие черствыми становятся… Нельзя такими быть людьми. Мы сегодня облечены властью для того, чтобы помогать людям в решении проблем, а не просто отписками заниматься.

– Ну да, а любая критическая оценка со стороны воспринимается как вторжение в зону чиновничьего комфорта…

– Человек так устроен, не важно, где он работает... На производстве, в бизнесе, в СМИ. Вообще, должен сказать, мне с журналистами, со средствами массовой информации в жизни повезло. Потому что я о них узнал на Ямале (улыбается). У меня раньше не было практики общения с журналистами. Здесь я познакомился с чистыми, открытыми СМИ, которые на самом деле могут и пожурить иногда, и дискомфорт какой-то создать, но они никогда не занимаются «грязью». Мне это нравится. И «заказов» нет. На мой взгляд, это недопустимо, неправильно, во всяком случае, черту переходить нельзя ни в одной профессии. Ни чиновникам, ни журналистам…

«Кризис – хороший повод для всех встать с печи и включить голову»

Последние новости