АРС-ПРЕСС

В продолжение дискуссии об эффективности производства молока в Красноярском крае я хотел бы заострить внимание на важности соблюдения технологических требований в новых экономических условиях.

Несоблюдение технологий кормления, содержания ремонтных тёлок ведёт к увеличению срока их выращивания до 893 дней при себестоимости 64 979 рублей в среднем по краю, а в некоторых хозяйствах - и до 966 дней при затратах на выращивание первотёлки 84 526 рублей. А ущерб от забоя 3 436 первотёлок на мясо по краю составляет 223 267 844 рубля.

Срок использования коров в крае - 2,97 лактации, а в ЗАО "Искра" Ужурского района - 2,2 отёла. Тогда как обладая высоким генетическим потенциалом продуктивности, они могли бы производить молоко как минимум 6-8 лактаций. Этим я хотел бы подчеркнуть, что, не решив проблему снижения затрат на выращивание первотёлок до получения первого отёла в 750 дней при живой массе 375-400 килограммов и не увеличив продолжительность жизни коров, мы не сможем решить проблему повышения конкурентоспособности производства молока.

Выбытие коров по причине гинекологических заболеваний, болезней конечностей, вымени является результатом несоблюдения технологии и показателем низкой технологической культуры. Невольно возникают вечные русские вопросы - кто виноват и что делать?

На мой взгляд, кризис в молочном скотоводстве края, как и в целом в сельскохозяйственном производстве, является проявлением несоответствия уровня знаний и практических навыков специалистов и руководителей по сопровождению современных технологический требований.

В систему подготовки сельскохозяйственных кадров должны быть внесены изменения. Выпускник Аграрного университета, технолог производства и переработки сельскохозяйственной продукции должны не только знать, но и владеть основами технологического процесса.

При организации процесса образования мы должны исходить из реального изменения экономических отношений. В советское время была чёткая отраслевая организация сельского хозяйства. Техника, оборудование, сорта растений, породы животных были отечественные, программы - строго регламентированы. Функциональная часть вуза и материальная часть учхоза соответствовали, и все основы теоретических знаний и практических навыков достаточно хорошо преподавались.

Сейчас же теоретическая часть сохранилась, а прикладные дисциплины, формирующие производственный опыт, изменились на основе применения современной зарубежной техники, оборудования, производственных стандартов, генетического потенциала сортов растений, пород животных и технологий.

Современное сельхозпроизводство на основе безотходных, энергосберегающих технологий, органического земледелия невозможно сконцентрировать в рамках учхоза, но они реально существуют в сельхозпредприятиях края. Для их функционирования Аграрный университет готовит технологов. Однако эта современная производственная технологическая база пока не стала местом формирования практических навыков у студентов в процессе обучения.

На мой взгляд, это и является сегодня самым главным недостатком в процессе подготовки технологов сельхозпроизводства. Думается, что в этой ситуации не надо искать крайнего в лице КрасГАУ. Лучше обратиться к опыту других стран, вспомнить то, что мы выплеснули под лозунгом "Рынок всё расставит и всё решит". И выходом из этой ситуации может стать дуальное образование.

Смысл его - в тесном сочетании активной практической подготовки на производстве и теоретического обучения в образовательных учреждениях. Эта схема успешно работает в Германии, где 40 процентов учебного времени отводится теории, а 60 процентов - практике.

Такой подход должен вернуть в вузы главное - подготовку высококвалифицированных специалистов для реальных нужд производства. А не для получения "корочек", как сейчас.

Приведу несколько примеров эффективно используемых технологий российского и зарубежного животноводства. Объём сельскохозяйственного производства в ВВП России на одного занятого в отрасли в 5,2 раза ниже, чем в Канаде, в 5,1 раза ниже, чем в Италии, и в 3,3 раза ниже, чем в Германии. Удой на одну корову в России в 2 раза ниже, чем в Канаде. В Израиле он составляет 12 000 килограммов, тогда как в Красноярском крае этот показатель за 2013 год ниже - 4 538 килограммов, что в 2,2 раза ниже, чем в США.

Кроме этого, на 1 килограмм привеса свиней в России в среднем израсходовано 5,9 килограмма корма. Для сравнения: в Дании этот показатель составил 2,76 килограмма, во Франции - 2,86, в Нидерландах - 2,64, в Германии - 3,1 килограмма. В Красноярском крае затраты корма на 1 центнер привеса свиней составляют 6,98 центнера кормовых единиц. Более того, на выращивание животного до товарного веса в 110 килограммов в среднем у российских производителей уходит 10-12 месяцев, а в странах с развитым свиноводством - 6.

Всё это позволяет сделать вывод, что используемые в России технологии неэффективны. И этим объясняется огромный разрыв в спросе и предложении на продукты питания собственного производства.

Возможности наращивания производства на основе использования традиционных агротехнологий ограничены. Сегодня будущее сельского хозяйства связывают с развитием биоинформатики, генетического тестирования, генного программирования, с расшифровкой геномов растений и с нанотехнологиями. Эти направления позволяют существенно повысить продуктивность растений, животных и обеспечить ускорение роста предложения вслед за растущим спросом.

Россия очень отстала в плане использования современных энергосберегающих технологий. При этом мы должны определиться с целями, стоящими перед отраслью: накормить своих граждан качественными продуктами и обеспечить продовольственную безопасность страны. А главным и определяющим звеном в совершенствовании отрасли и её переходе на новый технологический уклад должен стать технолог-зооинженер.

Он обязан знать, что только при кормлении полнорационными кормосмесями, при круглогодовом однотипном кормлении можно получить от коровы удой в 9 000 килограммов и более. Технолог должен владеть знаниями по управлению здоровьем животных и воспроизводством. А также уметь использовать и повышать свои знания в области кормопроизводства, кормления и содержания животных. Сотрудничать в области анализа состояния и совершенствования технологии производства с независимыми консультантами. Использовать современные коровники и новейшие технологии, позволяющие реализовать генетический потенциал животных.

Исходя из целей реформирования производства и учебного процесса по подготовке технолога-зооинженера, мы должны подготовить творческую личность, владеющую знаниями и практическим опытом инновационных технологий на основе достижений науки. Для достижения этой цели необходимо оценить соответствие требованиям для преподавательских кадров, материальной базы процесса подготовки и долю участия заказчика - министерства сельского хозяйства. И в этом процессе важным и определяющим является наличие мотивации у выпускника, в частности, размер заработной платы и набор социальных услуг.

Для решения всех этих задач я предлагаю образовать ресурсный центр для подготовки технологов. Это новообразованная структура на базе существующих учреждений, попытка создания своего рода уменьшенного варианта промышленного парка - то есть полноценной имитации того, чем выпускники будут заниматься на будущем рабочем месте. Причём на самом современном уровне - по крайней мере, не хуже, чем на крупном промышленном предприятии. Это должен быть ресурсный центр в сфере технологических услуг в области производства продукции животноводства.

Каждую отрасль и, соответственно, ресурсный центр должны венчать специализированные отраслевые советы. Это совещательный орган, который объединяет работодателей, представителей правительства региона и образовательного учреждения. Полномочия при этом совет имеет достаточно широкие - вплоть до обсуждения корректировки программ обучения студентов.

Главным при этом является поиск ответов на вопросы: насколько перспективны направления производства и успевает ли за этим система образования?

Обучение под заказ - это перспектива. И этим определяется понимание со стороны предприятия необходимости участия в процессе образования, что нуждается в длительном осмыслении. Важно, чтобы учебные заведения знали, а работодатели понимали, что качество образования - это обоюдный процесс, итогом которого является выпуск специалиста современного технологического уклада сельскохозяйственного производства.

Красноярский Агроуниверситет в большей степени переходит к региональному заказу, который должен формироваться в соответствии с потребностями рынка труда. Поэтому роль министерства сельского хозяйства края как основного заказчика образовательных услуг и их качества возрастёт.

Заказчик должен сформировать чёткие критерии того, какие ему нужны компетенции у выпускников. А Агроуниверситет, предоставляя образовательные услуги, формирует цели и ценности. И в этом общем процессе формирования высококвалифицированного технолога каждая из двух сторон должна ощущать свою степень ответственности за сделанное.

Сегодня же, к сожалению, участие производственников при прохождении практики студентами превращается в формальность. В большинстве случаев в хозяйствах готовы сразу поставить печать и расписаться в дневнике - чтобы студент не мешал. При написании отчётов по производственной практике студентам не предоставляют экономических данных, не дают информации по используемым технологиям и оборудованию, объясняя отказ коммерческой тайной и забывая, что, возможно, завтра выпускник придёт работать в это хозяйство. А ежегодно проводимые ярмарки вакансий, по сути, превращаются в мероприятия, на которых просто встретились, поговорили и забыли обо всём ещё на один год - до следующей встречи.

Я понимаю, что подготовка кадров - это работа, где должна быть цель. Это подготовка высококвалифицированных технологов, а значит - ответственность министерства сельского хозяйства и преподавательского состава Агроуниверситета.

Хотелось бы вспомнить советский период, когда при управлении сельского хозяйства работали научно-технические советы, где специалисты, руководители, учёные совместно вырабатывали программу развития - систему производства. И самое главное - она выполнялась. Тогда учёные были обязательными участниками совещаний, конференций, причём не формально, а несли реальную ответственность. А сегодня мы забыли, что это одна из форм повышения квалификации преподавателей.

Мне также хотелось бы вспомнить свой период работы деканом, когда выпускники зоотехнического факультета в процессе обучения получали дипломы оператора машинного доения, техника искусственного осеменения, специалиста по птицеводству, селекционера. Сейчас же всего этого нет. Ну, как технолог-зооинженер может руководить коллективом в плане соблюдения технологического регламента, если он сам не обладает соответствующими практическими навыками?

Потому, возможно, тот факт, что в крае забиваются на мясо 16 098 из 64 783 коров при среднем возрасте их использования 2,97 отёла, является следствием отсутствия у выпускников Агроуниверситета практических навыков сопровождения современных технологий. А ведь эти навыки студенты должны получать в таких хозяйствах, обладающих современными технологиями, как "Назаровское", "Солгонское", "Таёжный", "Краснотуранский", "Красный Маяк", "Искра" Рыбинского района и других.

Кроме того, лучшие студенты могли бы пройти стажировку в наиболее сильных хозяйствах страны и даже за рубежом. Ведь в прошлые годы, например, студенты зоотехнического факультета КрасГАУ проходили практику по птицеводству в племзаводе "Горки-11" Московской области и в других хозяйствах.

Так что, говоря об опыте Германии в дуальном образовании, хочется сказать, что и у нас всё это было. Надо только вспомнить и не искать оправдания, не искать виновных, не плодить бумажные программы, комплексы, ожидая проверяющих, а организовать учебный процесс так, чтобы зооинженер или другой специалист был готов решать вопросы импортозамещения и проблемы продовольственной безопасности.

К сожалению, приходится констатировать, что импортозамещение как направление развития сельского хозяйства России сейчас выглядит не слишком убедительным словесным гарниром к основному блюду - проблеме продовольственной безопасности страны.

Мы как-то привыкли к тому, что для того, чтобы что-то сделать в сжатые сроки, нужен либо мегапроект, достойный цели, либо внешний стресс для мобилизации. Внешний стресс сегодня проявляется в виде западных санкций, а вот проекта для мобилизации решения проблемы продовольственной безопасности нет. В том числе нет и изменений в системе образования, подготовки высококвалифицированных кадров.

Хочется с благодарностью вспомнить опыт работы директора Берёзовского совхоза Петра Александровича Чупрова. В крае в то время было построено более 10 молочных комплексов на основе беспривязного содержания и доения в доильном зале. Но успешно работал только один Берёзовский комплекс - благодаря пониманию Чупровым важности соблюдения технологических требований.

Я у него да ещё у Николая Григорьевича Грязного, директора Владимировского птицесовхоза, видел на столе график лактационных кривых как показатель соблюдения технологического регламента. По каждой корове разбирались причины изменения этой самой кривой.

А сегодня в крае гуляет нож для забоя коров - опять же как следствие несоблюдения технологических требований. Приходится сожалеть, что нет сейчас Петра Александровича Чупрова и нет Берёзовского молочного комплекса. А у современных руководителей, специалистов сельхозпредприятий отсутствуют на столе лактационные кривые коров и другие информационные показатели состояния здоровья животных - основной критерий соблюдения технологического регламента и культуры производства.

Мы все понимаем роль кадров, роль технологов в современном производстве. Но почему же тогда в хозяйствах края за 2013 год не хватало 19 главных агрономов? Из 143 штатных единиц 7 работающих не имеют должного образования, и только 11 выпускников вуза из 155 пришли на производство. В 15 хозяйствах края из 112 не было главных зоотехников, 7 работающих не имеют специального образования и только 4 выпускника вуза из 61 пришли на производство.

Кроме того, не хватает 15 специалистов по воспроизводству из 246 штатных единиц, 146 операторов по искусственному осеменению не имеют образования. И ни один из 130 выпускников ветеринарного факультета не пришёл на работу по воспроизводству. А ведь современная технология в молочном скотоводстве предусматривает управление процессом воспроизводства и наличие специализированного образования

На мой взгляд, необходимо на молочных комплексах с современной технологией ввести в штатное расписание должность технолога с высшим образованием, ответственного за вопросы управлением воспроизводством стада. И чем быстрее мы уйдём от уровня операторов искусственного осеменения, у которых обязанность - выявить коров в охоте и осеменить, что сегодня уже не соответствует требованиям технологического уклада, тем успешней будет решаться проблема воспроизводства стада.

А вузам необходимо целенаправленно готовить специалистов с высшим образованием по управлению воспроизводством и здоровьем животных. Однако сегодня, по сути, ведётся подготовка ветеринарного работника с весьма широким кругозором, по принципу "всё и обо всём", что в итоге приводит к подготовке специалистов по лечению кошек и попугайчиков.

Это говорит об отсутствии мотивации у выпускников и работающих специалистов, о плохом отношении к технологу сельхозпроизводства. Да при этом ещё в большинстве хозяйств края заработная плата оператора по воспроизводству не превышает 11 000 рублей, а в отдельных хозяйствах - и вовсе 6 000 рублей.

Хватает и проблем с кормлением. Мы все понимаем важность организации полноценного кормления и его влияния на реализацию генетического потенциала, на рост продуктивности и конкурентоспособности продукции. Но почему же мы тогда кормоприготовление отдали в руки механизатора по производству кормосмесей? Он сам и дозирует, и смешивает, и раздаёт. А мы в стенах Агроуниверситета не готовим, да нам и не заказывает министерство сельского хозяйства подготовку технологов по кормопроизводству и кормоприготовлению.

Семеноводства многолетних трав в крае практически нет. В поисках чуда пропагандируют топинамбур, козлятник. А то наваливаются на кукурузу, даже в северных районах, забывая травосмеси многолетних трав. Зато есть при этом специальность "ландшафтная архитектура".

Одним словом, требуется определить приоритеты в развитии базовых технологических направлений нового уклада. В связи с чем возникают вопросы: почему мы не готовим инженерные кадры для сопровождения производства продуктов животноводства? Даже кафедры нет такой. Почему из 1 129 выпускников вуза - инженеров - пришли на производство только 9 человек?

Может быть, целенаправленная подготовка по обслуживанию животноводства повысит профессионализм инженерных кадров и интерес к этому самому животноводству, в котором сегодня 35 процентов коров доят вручную?

Кроме того, мне непонятна позиция государства по отношению к выпускникам разных вузов. В частности, если выпускник сельхозвуза пришёл на сельхозпроизводство, ему положены подъёмные в 100 000 рублей, а если выпускник медвуза приехал на село, то - 1 миллион рублей. По-моему, это проявление дискриминации и недооценки роли специалистов сельхозпроизводства в решении проблем не только продовольственной, но и национальной безопасности.

Хотелось бы верить, что руководители страны, Красноярского края понимают, что проблема кадров решается не за счёт решений и постановлений, а путём повышения привлекательности труда среди молодёжи, выпускников вузов - то есть модернизации животноводства. А самое главное - за счёт роста заработной платы, на которую можно было бы достойно жить, строить дома, растить детей, чувствовать и гордиться тем, что ты гражданин великой страны - России.

Николай ТАБАКОВ, доктор сельскохозяйственных наук, профессор. Красноярск.

ГДЕ ЖЕ КАДРЫ, КОТОРЫЕ РЕШАЮТ ВСЁ?

Последние новости