Сосед Агафьи Лыковой Ерофей: «Она человек такой… многострадальный!»

На заимку староверов-отшельников Лыковых «закинули» очередную посылку – крупы, корм для животных, теплые вещи. «Презент» к зиме от губернатора Кемеровской области Амана Тулеева, он уже давно «шефствует» над последней из семьи Лыковых 69-летней Агафьей и живущим по соседству таким же отшельником Ерофеем Седовым.

«Слава богу, помаленьку»

Вертолет разрезает тишину устья Ерината и садится на каменный берег. Дом Ерофея на другом берегу, но сесть можно только здесь. Прилетевшим приходится переходить реку вброд, рискуя оказаться в воде вместе с гостинцами.

Ерофей встречает их на своей стороне.

- Ерофей Сазонтич, здравствуйте! – первым на берегу оказывается глава Таштагольского района Владимир Макуту.

- Здравия желаю! – протягивает ему руку Ерофей, опираясь левой на резной костыль.

У Ерофея одна нога.

- Как вы здесь?

- Да, слава богу. Помаленьку. Правда, козы там уже подыхать начинают…

Прилетевшие, разгружая мешки, здороваются с Ерофеем, он приподнимает засаленную камуфлированную кепку, приветствуя гостей.

- Ложьте сюда, - говорит он, указывая этой самой кепкой место для привезенных гостинцев.

- Как Агафья?

- Да ничего, слава богу, помаленьку.

- Придет?

- Придет!

Ерофей Седов в прошлом - геолог, буровой мастер, который был в составе экспедиции, обнаружившей Лыковых. Сейчас он живет здесь в маленьком домике, который срубил ему сын. Небольшие окна, чтобы изба не выстужалась в зиму. Аккуратная поленница у стены. В трех метрах шумит речка Еринат.

Ерофей всю жизнь «мотался» по тайге с геологическими экспедициями, а потом ушел на пенсию, осел в городе Абаза, куда был переведен и серьезно заболел. Гангрена. Пришлось ампутировать ногу.

Сам он считает, что всему виной плохая экология.

- Врач, который отрезал мне ногу, сказал: «Через год я тебе вторую ногу отрежу», - рассказывает бывший геолог. - И тогда я начал психовать, искать место - мне нужна была вода хорошая…

И он перебрался туда, где провел большую часть жизни – в тайгу, подальше от цивилизации. Решил расположиться у заимки Лыковых – как-никак, все не одному.

Его дом стоит метрах в пятидесяти от лыковского, внизу, под горой, на самом берегу. Недавно опять здесь медведя гонял – стучал по бидону. Каждое лето одно и то же.

- Двадцать второго августа исполнилось 17 лет, как я здесь живу, - говорит Ерофей.

«Поделись с ближним своим»

Сосед отшельницы признает - не он ей помощник, а наоборот. Фото предоставлены администрацией Кемеровской области.

Подниматься к Агафье на протезе Ерофею Сазонтичу тяжело. Чаще она спускается к нему, как сейчас. И сосед отшельницы признает - не он ей помощник, а наоборот.

- С 79-го года я с ней знаком, - рассказывает Ерофей. - Агафья она человек такой, как бы сказать… Многострадальный. Пашет она! Маленько мне помогает, - Ерофей склоняет голову, касаясь седой бородой груди. – Поймает рыбку – мне тащит. Огурчики вышли – тащит! Самое главное – не стесняясь.

Агафья стоит рядом, вслушиваясь в слова одноногого соседа, и чуть заметно улыбается.

- А я – лентяй, - сокрушается Ерофей. – Понимаете? Ни одного хариуза не поймал! Вся рыбалка на той стороне, с того берега рыбачить надо, понимаешь? А с этой стороны не получается никак! Тащу хариуза, а он залезет под берега, а я туда попасть не могу, понимаешь ли! Трудно. Агафья, глядя на это дело, сети поставит и харюзка тащит мне.

Но сама Агафья признается – ей тяжело. Еще зимой она написала об этом редактору газеты «Красноярский рабочий» Владимиру Павловскому, который не раз навещал Лыковых. В начале зимы письмо отшельницы было опубликовано, и в феврале на заимке появился 18-летний Александр Бесштанников - выходец из старообрядцев Томской области. Два месяца он помогал Лыковой по хозяйству, а потом… ушел в армию. Весенний призыв.

Требуется и швец, и жнец

Теперь Агафья опять без помощника и все ее разговоры об этом.

- Дров-то хватит на зиму?

- Да хватить-то хватит, - отвечает отшельница, и тут же переводит разговор на помощника. – А когда их нет, я и не знаю - прозимую или нет. Надо человека. Про зиму не знаю – нету сил теперь. Дрова возить не смогу из-за реки.

- Прозимуешь, Агафья, - успокаивают ее. – Муки тебе привезли, крупы привезли.

- Да не прощёно мене, - сокрушается отшельница и кивает головой в сторону дома. – Лежит, вон, мука, там…

И возвращается к помощнику.

- Один в Абазе уж был – какие-то родственники вернули, назад уехал, - пересказывает она то, что слышала от кого-то из ранее прилетавших.

Агафья Лыкова: "Нету сил теперь". Фото предоставлены администрацией Кемеровской области.

Время от времени на заимку заглядывают спасатели МЧС, работники заповедника, телевизионщики. Напилят, накосят, наносят, наснимают и назад. «Тимуровцы». А Агафье нужен постоянный человек, который остался бы жить на заимке. И чтобы, как в песне – не пил, не курил. А еще не сквернословил, колол дрова, носил воду, косил сено, работал в огороде и желательно – был бы единоверцем. Что называется, на все руки.

- Половина нескошена…, - вздыхает отшельница.

- Агафья Карповна, мы со многими разговариваем, если кто-то к нам приедет – мы, конечно, сюда направим, - обещает ей Владимир Макута. - Обязательно. Силой-то не повезешь!

- Трое были, десять дней жили, - продолжает свое Агафья. - Письмо просили меня написать, чтобы на кинокамеру, что человека надо. Миллионы увидят и услышат, что человека надо, - повторяет слова «тех троих» Агафья. - Виталий, Андрей и Павел. Павел как бы и хорошо, но он на телевидении работает, да и мать у него больная.

Агафья привередлива к выбору помощника. Ей и работника хочется, и мириться с тем, что ей чуждо, она… просто не может. Не умеет. Несколько человек, буквально сбежали с заимки после непродолжительного времени. Возможно, кому-то она кажется капризной старухой, кому-то ребенком. А она просто не может поверить, что в мире уже не осталось христианина-старообрядца, который согласился бы ей помочь.