АРС-ПРЕСС

«У лжи короткие ноги», «На лжи далеко не уедешь», «Вранье не споро: попутает скоро», «Ложь на тараканьих ножках ходит», – только этими славянскими пословицами приходится сегодня успокаивать себя после очередного (начиная с 2004 года) показа по одному из центральных телеканалов сериала «Штрафбат». Чем сегодня, в год 70-летия Курской битвы, ответить на мутный поток полуправды и просто брехни, которую называют авторским вымыслом?

Как ни крути, а у определенной, причем значительной части населения эта телестряпня, к сожалению, пользовалась большим спросом. И вот уже слышны возгласы: «Так вот, оказывается уголовники фашистов победили! А смершевцы их на смерть гнали, в спины стреляли».

Да, именно так представил войну массовому зрителю режиссер Николай Досталь. Ломать голову над сценарием авторам фильма особо не пришлось. Просто взяли плакат геббельсовской пропаганды, на котором мужественные солдаты вермахта противостоят пьяной толпе красноармейцев-уголовников, подгоняемых в атаку штыками чекистов, и состряпали на этой тухлой лжи целую киноэпопею. И вот уже современный зритель видит, как уголовная рванина, не жалея живота своего, бьет фашистов, а за спиной этой полупьяной массы жируют тупые генералы и бесстыжие особисты. И даже офицеров, способных вести в бой эту неуправляемую массу, уже нет: комбатом назначается штрафник, бежавший из плена, а командиром роты – вор в законе. Чуть ли не за каждым штрафником неотступно следит бесчисленная рать особистов, и даже бездарным генералом-комдивом управляет один из них.

Что сегодня можно противопоставить этому напору хорошо продуманной лжи? К сожалению, только благодаря интернету сегодня удается услышать трезвую оценку происходящего глумления над историей. «Как человек, прошедший свою часть Великой Отечественной войны именно в офицерском штрафном батальоне, под той самой присягой, которую принял на верность Советской Родине, свидетельствую, что все нагроможденное в этом фильме совершенно не соответствует исторической правде», – написал автор нескольких книг о штрафбатах генерал-майор Александр Васильевич Пыльцын.

О причинах, породивших «Штрафбат», сказал российский военный историк, доктор исторических наук, генерал армии Махмут Гареев:

«Такие фильмы, как «Штрафбат», – это своеобразный политический, идеологический заказ. Надо вдолбить в головы современной молодежи, что Победу ковали не маршалы Жуковы и рядовые Матросовы, а уголовники, и тем самым если не умалить, то определенным образом принизить ее значение в умах нынешнего поколения».

Кроме этого, Гареев М. А. отмечает в телесериале ряд исторических ошибок и неточностей: «В штрафбате никаких уголовников, равно как и политических заключенных, просто не могло быть. Из уголовников формировали штрафные роты. Командовали штрафными подразделениями только кадровые офицеры. Все штрафные подразделения составляли не более 1,5 % от всей численности действующей армии».

На что, однако, рассчитывали организаторы пропаганды, повторяющей приемы и сюжеты фашистских листовок? Может быть, на то, что сейчас уже не осталось действительных участников тех драматических и героических событий? Ветераны действительно уходят. Не так давно друзья и товарищи проводили в последний путь полковника в отставке, «Почетного сотрудника государственной безопасности» Сергея Петровича Паюсова. В неполные двадцать лет этот человек начал свой боевой путь в должности оперуполномоченного СМЕРШ 236-й танковой бригады, прошедшей от Ржева до Берлина и Праги, был трижды ранен. Уже этот факт не меньше, чем бережно хранимые в семье ордена и благодарности за подписью Верховного главнокомандующего, очевидное опровержение мифов, утверждаемых скандальным фильмом. А еще в редакционном архиве сохранилось интервью с Сергеем Петровичем, которое и после его смерти даст последний бой врагам Родины, на страже которой Сергей Паюсов стоял всю свою жизнь. Вспомним же сегодня ту беседу с фронтовиком.

– Как вы стали офицером СМЕРШ?

– Когда началась война, я был 17-летним выпускником строительного техникума и, как многие мои товарищи, в те дни переживал, что в армию призывают с 18 лет, и мы не успеем повоевать. В самом начале ведь в быстрой победе над врагом никто не сомневался. Но потом оказалось, что путь к победе был более тяжелым. Перестраивать пришлось не только военную промышленность. Нужны были новые люди, в том числе для противостояния фашистской контрразведке, которая буквально наводнила тылы наших армий шпионами и диверсантами. Вот когда я уже в 1942 году проходил подготовку в 25-м запасном стрелковом полку, меня и еще около полусотни человек, в том числе не только молодых, но и уже обстрелянных, возвратившихся из госпиталей бойцов, отобрали для выполнения особого задания – после специальной подготовки мы стали офицерами СМЕРШ.

– Что это была за служба? Сколько было смершевцев в полку? Ведь, судя по некоторым современным фильмам, смершевец – это такой нехороший, толстый мужик, который мешает командиру и всех грозит расстрелять.

– Как я в то время выглядел, видно вот на этой фотографии.

Контрразведку СМЕРШ я в полку представлял в одном лице. А что касается взаимоотношений с командиром, то, хотя я ему прямо не подчинялся, но субординацию всегда строго соблюдал. У меня лично всегда были очень хорошие отношения с полковыми командирами. Они всегда понимали, в чем смысл моей работы, при которой в штабе засиживаться не приходилось. Чтобы успешно выполнять возложенные на меня задачи, я всегда должен был быть в подразделении, выполнявшем самую сложную задачу.

– Сейчас много мифов о строгости законов военного времени, о штрафных батальонах и ротах.

– Среди оперативных работников СМЕРШ было немало тех, кто сам попадал в штрафные батальоны. Допустил переход кого-то из бойцов на сторону врага или отступление без приказа, и все – возвращай себе звание в штрафном батальоне. У меня, слава Богу, подобных неудач не было. Трижды был ранен, а так, считаю, что мне везло и под Ржевом, где танки нашей бригады буквально тонули в болотах, и под Новгородом-Волынским, и при взятии Берлина, и во время освобождения Праги.

А вот и еще одно свидетельство. Письмо самого Сергея Паюсова с фронта.

Здравствуйте мама, Вера и Шура!

8 октября, день моего двадцатилетия, был самым тяжелым днем в моей жизни. Весь день с боями продвигались вперед. Вечером в районе (слово заштриховано военной цензурой) был ранен осколком снаряда в правую ногу. Рана не очень тяжелая, но около месяца придется полежать в госпитале. Сейчас нахожусь в госпитале, чувствую себя хорошо, передвигаюсь на костылях…

Счастье все еще улыбается мне, вот же ранен в третий раз и все благополучно. За свою кровь отомстил немцам. 8 октября мы много набили их. Они бежали, а мы догоняли – красивая была картина.

За меня можете не беспокоиться. Скоро поправлюсь и снова воевать буду. Привет всем родным.

9.Х-43г. Сергей.

Смогут ли, однако, строки с этого ветхого листочка и фотография улыбающегося лейтенанта противостоять валу пропаганды идейных последователей тех, с кем воевал и кого победил лейтенант Сергей Паюсов?

Штрафной удар по истории

Последние новости